Цинвэнь тут же умолкла.
Лю Шуан оцепенела. Он может с ней разговаривать? Он понимает язык этих существ?
Подумав о том, что ей теперь придётся не убивать Чаошэна, а выдать за него Ми Чу, выгнать из Кунсана и оставить живым, она молча взяла яйцо и положила ему на колени.
Он повернул голову и хмуро произнёс:
— Это ещё зачем?
— Ты решил? Будешь спасать… её детёныша?
— Настроение плохое, — отрезал он. — Нет.
Лю Шуан едва не спросила, почему он в таком настроении, но тут же передумала. У неё самой на душе кошки скребли, у Шао Ю, похоже, тоже. В Могиле Повелителя Духов вряд ли кому-то будет весело. Она лишь кивнула с пониманием.
И всё же ждать она могла, а не Цинлуань. Если её не спасти сейчас, то всё… она погибнет окончательно. Если просто вылупится глупой птицей, это всё же не так страшно.
Птица рядом уже чуть ли не выла.
Лю Шуан прикусила губу и расправила воротник:
— Ну… может, возьмёшь пока сто лет моего ци?
Он молча посмотрел на неё.
Она решила, что мало, и, скрепя сердце, добавила:
— Двести. Больше сейчас не могу, иначе не вытащу вас отсюда.
— Ты уверена? — усмехнулся он. — Хорошо.
Лю Шуан медленно приблизилась. Сердце колотилось. Она впервые поняла, что значит добровольно склониться под меч.
Существовало два способа передать свою духовную силу. Один — насильственный, когда её вырывали силой, обычно тёмными методами, при этом нарушая законы неба и получая за это проклятие. Второй — добровольный, через жизненную артерию, что соединена с сердцем и ядром духа. Именно через неё можно передать энергию с кровью.
После всего, что между ними произошло, было ясно, что Янь Чаошэн больше не хотел спасать Цинлуань. Но ведь это всего лишь триста лет культивации. Их ещё можно вернуть, а вот Цинлуань… если птица погибнет из-за изменений, которые принесла она, то кто ей это простит?
Если честно, Лю Шуан была напугана.
Она придвинулась ближе и слегка наклонила голову, ощущая, как его взгляд скользит по её шее. Он молчал.
— Быстрее, — прошептала она, зажмурившись. — Пока Шао Ю не вернулся…
Это было ужасно. Его дыхание касалось кожи, обдавая прохладой. Она едва не отшатнулась, ей хотелось либо сбежать, либо… закричать.
Яйцо уже почти мертво. Отступать поздно.
Прошло ещё немного времени, а он так и не начал.
Лю Шуан открыла глаза и, нахмурившись, уставилась на него. Что за пытка? Хотел что-то сказать? Он сидел, прищурившись, с багровой тенью на глазах, и смотрел на неё с не меньшим холодом.
— Чего ты ждёшь? — выпалила она. — Или передумал?
Он ядовито усмехнулся:
— Раз уж ты, наследница, так щедро отдаёшь триста лет, как я осмелюсь отказаться? Я ведь всего лишь ученик. Только боюсь, ты снова передумаешь… как тогда. Обвинишь. Проклянешь.
Вон оно как, до сих пор не может забыть поступки прежней Лю Шуан.
Она кашлянула:
— Правда, больше не причиню тебе вреда.
Девушка вытащила Жемчужину Ложной Внешности, направила её на них двоих и торжественно произнесла:
— Настоящим свидетельствую: ради спасения яйца я прошу ученика Янь Чаошэна принять от меня двести лет культивации. Всё добровольно. Подтверждаю.
Она убрала жемчужину и отдала ему.
— Теперь ты доволен?
Лю Шуан присела перед ним и закрыла глаза:
— Бери энергию.
Янь Чаошэн опустил взгляд. Её крепко сжатые на коленях кулачки дрожали. Шея белоснежная и хрупкая. Он наклонился, почти коснулся кожи… и замер.
Глаза помутнели. Мысли заметались.
Лю Шуан, не дождавшись, начала злиться. Сколько можно? Снова сомневается?
Она хотела распахнуть глаза и разразиться гневом… но вдруг почувствовала, как что-то холодное, как капля льда, коснулось шеи.
С её ракурса он выглядел так: длинные волосы рассыпались по плечам, лицо спрятано. Он уткнулся в её шею, затаив дыхание.
Она замерла, кусая губу, чтобы не задрожать от холода.
Прошло мгновение.
— Так… энергия уже передана? — неуверенно спросила она. Почему-то Лю Шуан не чувствовала слабости.
Янь Чаошэн выпрямился и, взглянув на неё с прежним холодом, произнёс:
— Если ты не хочешь — не надо. Не притворяйся. У меня слишком мало силы, чтобы отнимать у тебя что-то силой.
Лю Шуан онемела.
Что?.. Неужели он подумал, что она просто притворяется? Что словами соглашается, а внутри врёт?
Но она же… она действительно хотела спасти Цинлуань!
Янь Чаошэн отвернулся. Горло его судорожно дёрнулось.
Крутая сцена. Вообще автор новеллы, через птицу такую жалость во мне поднял и наконец то героиня изменила некое решение по Яню. Я в счастье. Спасибо за перевод 🌷💐.