Лю Шуан легонько похлопала Цинлуань по огромной голове, и та ответила ей довольным чириканьем, прижавшись лбом.
— Кстати… — девушка повернулась к Яню Чаошэну, задумчиво глядя на птицу. — Как ты спас Цинлуань? Когда мы вышли из Башни Заточения демонов, она как раз вылупилась.
Она помнила, как вытащила холодное, безжизненное и лишённое всякой ауры яйцо из озера. Неужели Янь Чаошэн уже тогда обладал силой, способной вернуть к жизни мёртвого демона?
— Цинлуань? — он бросил на неё короткий взгляд, принимая имя, которое она дала птенцу. Свою жертву он раскрывать не хотел и предпочёл умолчать.
— Просто совпало, — ответил он спустя паузу. — В башне случилось нечто… благодаря этому и удалось помочь ей выбраться из скорлупы.
* * *
Они вернулись во дворец. Здесь, в отличие от леса, было гораздо теплее. Свет жемчужин озарял полупрозрачные занавеси, ложась на них мягким сиянием. В этом свете Лю Шуан вдруг отчётливо почувствовала, как рука, которую она всё ещё держала, стала напряжённой, почти ледяной.
Что он сейчас чувствует? О чём думает?
Хотя ему и было не по себе, он так и не выдернул руку из её ладони.
Лю Шуан уже для себя решила, что теперь будет заботиться о нём так же, как когда-то он заботился о ней в стенах этого самого дворца.
Она мягко высвободила руку. Янь Чаошэн замер и опустил взгляд. Когда в его ладони осталось лишь пустое пространство, ему всё ещё казалось, будто там хранится её тепло.
Грусть от этого прикосновения быстро рассеялась, потому что она указала на роскошную кровать и сказала:
— Иди ложись. В последние дни ты был ранен, тебе нужно восстановиться.
В покоях была всего одна кровать.
Голос Яня Чаошэна стал хриплым:
— Не стоит. Моё тело достаточно крепкое. Мне достаточно провести ночь у ледяного пруда.
Если он действительно попытается провести ночь под водой в своём текущем состоянии, то к утру от него останется лишь кусок льда.
— Ты всё ещё ранен, — строго сказала она. — О сне в холодной воде не может быть и речи.
Она уловила, что даже сейчас от него тянет лёгким запахом крови. Хоть прошло уже несколько дней, раны явно не заживали.
Она мягко подтолкнула его в сторону кровати:
— Всё, хватит упрямства. Иди спать.
Сказав это, она повернулась и ушла во внешнюю комнату.
Янь Чаошэн с замиранием сердца стоял в пологах, и, лишь увидев поставленную снаружи маленькую кушетку, наконец-то выдохнул.
Что же он себе надумал? Почему решил, что она собирается делить с ним постель?
Лю Шуан достала где-то эту кушетку и обложила её мягким облачным шёлком. Он, весь во внимании к ней, даже не заметил её появления.
Он всё ещё стоял в пологах и смотрел в сторону внешней комнаты. Она уже легла, прижалась к подушке и с мирным лицом сомкнула глаза.
Янь Чаошэн наконец лёг, подложив под голову руку. Поверхности матраса хранили её лёгкий, чистый, немного цветочный аромат. Всё тело болело от ран, но в этом уютном свете, рядом с ней, боль будто отступила.
Он чувствовал, что она начинает заботиться о нём. Лечит, доверяет, разрешает вернуться в покои…
И всё же он помнил, что все, кто проявляли к нему заботу, в итоге причиняли боль. Женщина, прикидывавшаяся матерью, хотела сварить его в котле; притворно-ласковые демоницы — выцарапать глаза. Даже Ми Чу, подарив ему доспехи, преследовала свои цели.
Однако сейчас он не хотел ни о чём думать. Он знал, если снова начнёт всё анализировать, утратит и ту малую надежду, что ещё осталась.
Маленькая небесная дева, похоже, не до конца понимала, как следует заботиться о мужчине. Он бросил взгляд на своё плечо, укрытое её плащом, а потом на кушетку…
Обычно именно мужчина укрывает женщину и уступает ей постель, а она всё сделала наоборот, обращаясь с ним, словно с хрупкой девицей.
Он лежал в мягком свете жемчужин, не отрывая взгляда от её спящей фигуры.
Когда ночь стала глубже, он встал и подошёл к ней. Она спала на боку, её полуоткрытые пальцы касались щеки.
Он аккуратно подхватил её на руки и перенёс на кровать.
Лю Шуан хоть и находилась в полудрёме, но, вернув себе бессмертное тело, почувствовала движение. Она открыла глаза. Её взгляд был тёплым, как рассеянный свет лампы.
Он тихо похлопал её по спине и успокоил:
— Всё хорошо. Спи.
Кровать, конечно, куда удобнее, чем та кушетка. Почувствовав тепло, она инстинктивно придвинулась ближе к центру и быстро вновь заснула, позволив себе полностью отключиться от внешнего мира.
Янь Чаошэн вышел из полога и лёг на ту самую маленькую кушетку.
Она едва ли подходила для его роста. Ему пришлось сжаться и поджать ноги, так как кушетка явно была рассчитана под хрупкую девушку, а не под мужчину с ростом в семь чи (более двух метров).
