Цинлуань мчалась по небу с поразительной скоростью. Это было куда надёжнее, чем те монеты семи чудес, на которые когда-то полагался Бай Юйсяо.
Когда Лю Шуан прибыла на Куньлунь, её взгляду открылась непривычная картина: вдоль горных троп стояли воины в боевых доспехах, и, по виду, они явно не принадлежали к местным. В отличие от прежнего раза, на этот раз её встречали без настороженности. Напротив, у врат бессмертного ордена стоявшие ученики немедля пропустили её внутрь.
— Это ведь небесные воины? — тихо спросила она.
Один из учеников Куньлуня с почтением ответил:
— Да, это именно они. Добро пожаловать, небесная дева Чишуй.
«Значит, Фэн Фумин всё-таки был в Куньлуне?» — пронеслось у неё в голове.
Пока она размышляла над этим, к ней направился седовласый старец с изогнутыми бровями и холодным взглядом. Подойдя, он фыркнул, и не скрывая раздражения, спросил:
— Ну и что за надобность привела юную небесную деву в наши края именно теперь?
— Я услышала о потрясениях в духовной вене Куньлуня и пришла навестить Шао Ю, — спокойно ответила она.
Имя юного владыки явно вызвало у старца смешанные чувства. Во Цзян был не в силах сдержать сарказм:
— Что ж, странно. А я-то думал, ты занята нежностями с тем демоном, с которым разделила не одну весну. Неожиданно вспомнила о нашем молодом господине?
Лю Шуан опустила голову:
— Это моя вина. Я должна была навестить Шао Ю гораздо раньше.
Гнев Во Цзяна был, скорее, словами, чем действительным чувством. Он понимал, что в том, что произошло, нет её вины. Куньлунь захлестнули беды, но разве в Кунсане было иначе?
После гибели Бай Чжуйсюя в стольк молодом возрасте Лю Шуан пережила немало боли. Не меньше, чем они сами.
Эта девочка не стала оправдываться, а спокойно признала вину. От этого у Во Цзяна сжалось сердце. Здесь не было ни правых, ни виноватых. Всё — лишь воля судьбы, разбившая их несбывшееся единение.
Он изменил тон и стал серьёзен:
— В Куньлуне уже приняли меры в ответ на нестабильность духовной жилы. Молодой господин распорядился: если небесная дева Чишуй прибудет, просим её временно вернуться в Кунсан. Когда всё уляжется, он сам вас навестит.
Лю Шуан пристально взглянула на него:
— Какие меры? — спросила она. — Ученики Куньлуня говорили, что сюда приходил Небесный Владыка. Это правда?
Во Цзян отвернулся:
— Небесная дева Чишуй, возвращайтесь.
Лю Шуан уже почувствовала, что в Куньлуне что-то не так. Она ускорила шаг и догнала его:
— Господин Во Цзян, что здесь происходит на самом деле?
Повсюду стояли воины небесного клана. Ученики Куньлуня, даже те, кто улыбались ей, носили на лицах тревогу и тяжесть.
Во Цзян бросил на неё короткий взгляд. В следующую секунду, словно приняв окончательное решение, он произнёс:
— Если вы действительно хотите знать правду, идите со мной.
Он провёл её сквозь ряды парящих дворцов и павильонов, ведущих вглубь горного хребта. Наконец, старец извлёк жемчужину и передал ей:
— Наденьте это. Пока она на вас, никто не почувствует вашего присутствия в Куньлуне.
Лю Шуан приняла жемчужину. Она была тёплой, как живое сердце. Узнав её, она удивлённо выдохнула:
— Это же Жемчужина Минси…
Такая могла выдержать даже удар небесной молнии. Скрыть ауру для неё — простейшее дело.
Удостоверившись, что всё готово, Во Цзян сложил печать. Из его рукавов вылетело несколько дощечек из персикового дерева, которые сплелись в восьмигранное зеркало. Он активировал его одним движением руки, и в зеркальной глади появилось лицо… Фэн Фумина.
— Это произошло всего несколько дней назад, — сдержанно сказал он.
Лю Шуан почувствовала, как в её сердце зарождается тревога.
Вглядевшись, она увидела зал совета. Фэн Фумин восседал на главном троне. За его спиной стояла… Фэн Цайи.
Он говорил мягко и с улыбкой:
— Что же это, молодой господин Цзимо? Раз ты искренне хочешь взять Цайи в жёны, то почему же не желаешь предложить в качестве брачного дара Дин Шэньнун? Неужели для тебя жизни всех учеников Куньлуня и его духовная жила значат меньше, чем один артефакт?
