Восемь миров погружались в хаос. Избежать этого было уже невозможно. Даже на первый взгляд пустынный Кунсан оказался втянут в водоворот, а потому, если юный господин сможет соединить судьбу с дочерью рода Чишуй, возможно, путь, что им предстоит пройти, окажется хоть немного легче.
Как и ожидалось, визит Лю Шуан в Куньлунь держали в строжайшем секрете. Настолько, что даже Шао Ю о нём не знал.
Лишь с наступлением вечера, когда Фэн Фумин покинул Куньлунь вместе с Фэн Цайи, оставив за собой стражу небесных воинов, Во Цзян устроил всё так, чтобы Лю Шуан смогла беспрепятственно войти в покои молодого господина.
Шао Ю жил в изящном и просторном павильоне, окружённом цветущими кустами. В заднем саду к нему примыкал целый лес персиковых деревьев.
Считалось, что предки Куньлуня обладали кровью древнего божества Тао, потому персики здесь не вяли и не опадали круглый год.
Хотя в мире смертных уже давно воцарилась зима, над Куньлунем по-прежнему цвела весна. Персиковый цвет пылал огнём, даря тепло и уют. Здесь было куда приятнее, чем в холодном дворце демонов.
Под персиковым деревом Лю Шуан увидела Шао Ю, погружённого в чтение свитков. На его плечи беззвучно ложились лепестки, а лицо оставалось спокойным и сдержанно прекрасным, словно он был не живым существом, а персонажем древней картины. Казалось, будто всего произошедшего никогда не было, и на нём не осталось и тени от унижений и боли.
Он, как будто почувствовав её взгляд и поднял глаза. Завидев её, Шао Ю вначале удивился, а затем мягко улыбнулся:
— Уже поправилась?
В его улыбке не было ничего, кроме тепла, как тихий свет полной луны.
Лю Шуан вспомнила, как он провёл с ней сотню лет среди людей, как терпеливо сопровождал её шаг за шагом. Её грудь сжалась от боли.
Она подошла и села напротив, стараясь выдавить улыбку:
— Угу. Господин Чжань оказался выдающимся целителем. Всё уже зажило.
Цзимо тихо вздохнул:
— Это хорошо. Прости… Я не смог вовремя вернуться и привезти тебе кровь дракона.
Она не ожидала, что первое, что он скажет, будет извинением. И за это. Ком подступил к горлу. Она не осмеливалась заговорить, боясь, что голос дрогнет и выдаст её.
Она покачала головой.
Нет. Разве это его вина? Это она во всём виновата. Всегда была. Это она не смогла отпустить смерть Бай Чжуйсюя, это она оставила его одного наедине с отчаянием, когда Куньлунь остался без надежды, когда перед лицом гибели он был вынужден склониться перед Фэн Фумином.
Увидев её подавленность, Шао Ю нахмурился:
— Кто тебя обидел? Это из-за Бай Чжуйсюя?..
Слёзы застилали ей глаза, а ветер срывал с деревьев всё новые и новые лепестки. Она видела перед собой Шао Ю, склонившегося перед чужой волей, и не могла простить себе своей слепоты.
— Скажи мне прямо: ты действительно собираешься подчиниться Фэн Фумину?
Он слабо усмехнулся:
— Так ты уже всё знаешь…
— Я ведь обещала тебе, когда ты вернёшься, мы обсудим, как спасти духовную жилу Куньлуня, — тихо напомнила она. — Скажи мне, ты… ты всё ещё веришь мне, Шао Ю?
Он приподнял свой взгляд и ответил спокойно:
— Тебе не стоит ввязываться. Сейчас Кунсан может остаться в стороне от всего этого, не связываться с Фэн Фумином и сохранить нейтралитет.
— Но господин Во Цзян надеется, что ты наконец поступишь по зову сердцу, — настаивала она. — Скажи честно, ты действительно хочешь жениться на принцессе Цайи и возглавить армию, чтобы покорить весь мир демонов?
Он молчал.
— Если в самом деле нет иного выхода, тогда скажи… если бы ты мог выбирать, ты бы предпочёл соединить судьбу с Кунсаном или с Бучжоу? — спросила она ещё тише. — Я знаю отца. Он не станет безвозмездно делиться духовной жилой. Сейчас он в самом расцвете сил, по могуществу и влиянию не уступает Фэн Фумину, и его амбиции с каждым днём лишь растут.
Она горько усмехнулась, но в голосе звучала искренность:
— Даже если ты свяжешься с Кунсаном, отец всё равно попытается использовать тебя, чтобы держать под контролем.
Он смотрел на неё с тем же спокойствием, что всегда, словно пешка, уже принявшая свою участь в великой игре восьми миров.
— Цзимо, — тихо произнесла она, — я всё думала… возможно, есть ещё один путь…
И прежде чем она договорила, он прервал её:
— Я выбрал бы тебя.
Лю Шуан замерла.
Он закрыл глаза и впервые позволил себе показать, что чувствует:
— Если и ты, и мой учитель просите меня хоть раз поступить по собственному желанию… тогда я выбираю тебя, Лю Шуан.
