Слова эти ранили сильнее меча. Выжившие демоны невольно сжались, в их сердцах зазвенела скорбь. Один из них, глядя на повелителя, чьё лицо оставалось непоколебимо спокойным, но в глазах полыхала боль, сказал:
— Мы пойдём с вами. Это не ваша вина, мы сами настояли, чтобы сопровождать вас. И даже если итог трагичен, он не напрасен. Лучше погибнуть сегодня и раскрыть козни Фэна, чем в будущем отдать в этой ловушке весь народ.
Час слияния душ между молодыми потомками Кунсана и Куньлуня всё ближе. Цинлуань делала всё возможное, чтобы ускорить полёт в сторону Кунсана.
Они не покинули Яня. Он молчал, не произнеся ни слова.
Кто-то из демонов попытался остановить кровотечение, но он отстранил руку. Рана от меча Сюаньюань не та, что залечивается обычной духовной энергией. Его истинная сущность была пронзена. Янь Чаошэн знал, что был на пределе.
Цинлуань, сжав зубы, ещё немного летела, пока Янь Чаошэн не приказал:
— Здесь остановимся. Всем вниз.
Демоны переглянулись. Им было ясно, что он собирается сделать.
Ни один из них не остался без ран. Если бы их было сотни, они бы ещё могли попытаться пробиться, но сейчас идти вдесятером в сердце вражеской территории — смерть.
— Мы пойдём с вами. Госпожа — не только ваша жена. Она и наша госпожа, правительница дворца демонов. Мы не позволим оставить её там, чтобы она слилась душой с этим Цзимо Шао Ю. Мы пришли не ради подвига, а потому что обязаны вам жизнью. И если вы идёте за ней, мы идём с вами.
— Мы все! — отозвались остальные.
Даже Фу Хэн, с которым Лю Шуан часто спорила и ссорилась, опустил голову и без слов дал согласие.
Никто не предлагал вернуться. Никто не пытался его отговорить. Демоны — не те, кто спокойно взирает, как забирают любимую женщину. Им чужды уговоры, им свойственна ярость. Если речь идёт о том, чтобы вернуть ту, кто дорога — ни один не отступит.
Все они в прошлом получили спасение от лекарств Лю Шуан. Теперь, когда пришёл их черёд, каждый был готов помочь вернуть её обратно.
Все во дворце знали, что для Янь Чаошэна она была важнее самой жизни. Он никогда не позволит, чтобы она стала частью другого, тем более Цзимо Шао Ю.
Вэй Тун, уже принявший облик повелителя, поклонился:
— Как прикажете, господин. Я возвращаюсь во дворец. Вы и госпожа… пожалуйста, будьте осторожны.
Янь Чаошэн бросил последний взгляд на каждого из них. Увидев, как твёрдо и решительно горят их глаза, он уже не стал настаивать. Повелитель демонов улыбнулся.
— Тогда в путь.
Он должен был вернуть её. Он же обещал. Не важно, какой ценой.
Если она согласится уйти с ними, то его чешуя, защищающая сердце, возможно, поможет всем выжить и выбраться из Кунсана.
В это же время в небесном дворце Кунсана госпожа Цзы собственноручно помогала Лю Шуан прибрать волосы в причёску. Ей не было известно, что слияние душ, обсуждённое между Шао Ю и Лю Шуан, было фиктивным, равно как и о том, что в безбрежном Море Забвения во дворце был устроен смертельный капкан. Для неё всё происходящее было реальной свадьбой дочери.
— Не верится… А ты уже вот такая взрослая, — сказала она с лёгкой грустью в голосе.
Лю Шуан обняла её за талию и тихо прошептала:
— Мама…
Госпожа Цзы улыбнулась:
— Всё ещё нежничаешь. Не двигайся. Осталось только вставить последнюю заколку.
На лбу Лю Шуан сиял холодный синий цветок. Глядя на него, госпожа Цзы чувствовала, как сердце её наполняется тоской. Рождение детей в небесном роду — вещь редкая. И потому дочь, которую она вырастила с такой заботой и любовью, госпожа отдавала сейчас в чужой дом, и сердце её не могло этого принять.
Даже если свадьба происходила в стенах Кунсана, после отречения Чишуй Чуна, Лю Шуан должна будет вернуться и унаследовать престол. Сейчас в груди госпожи Цзы было только одно: ощущение потери.
— Лю Шуан… — прошептала она, сдерживая тяжесть. — Не вини отца. Я поговорю с ним. Постараюсь убедить, чтобы он не навредил Шао Ю…
Лю Шуан обняла мать крепче и ничего не ответила. Она знала, если Чишуй Чун жаждет власти небесного трона, то он не пощадит Шао Ю. Равно как и Фэн Фумин, когда дело дошло до Янь Чаошэна.
Как бы он ни любил госпожу Цзы, всё меняется, когда на кону власть. Слово женщины теряет вес, когда мужчина ступает на путь к трону.
Птицы, впряжённые в небесную упряжку, закричали в унисон, разрывая тишину утреннего неба.
Лю Шуан, лицо которой скрывала свадебная вуаль, положенная невестам из рода бессмертных, держась за руку госпожи Цзы, медленно вышла из покоев. Прежде чем ступить за порог, она обернулась и, тихо, но твёрдо сказала:
— Мама, что бы сегодня ни случилось, не пугайся. Всё будет хорошо.
Госпожа Цзы с удивлением посмотрела на дочь. Она не понимала, почему в такой день она говорит подобное.
Лю Шуан лишь слабо улыбнулась и ничего не объяснила. Девушка грациозно взошла в небесную колесницу.
Колесница облетела весь Кунсан, после чего направилась прямиком ко Дворцу Слияния Душ. Шао Ю уже ждал её там с самого рассвета.
Чтобы скрыть от Фэн Фумина суть задуманного, от Куньлуня прибыло лишь немногочисленное количество небожителей, тогда как почти все представители рода Кунсана собрались во дворце, чтобы засвидетельствовать церемонию.
