Он коротко и насмешливо хмыкнул, словно привык к её неблагодарности и не считал это чем-то новым.
В нём больше не осталось того, что она почувствовала мгновением ранее. Он молча выдержал последние удары молний, метнул в неё острый, как клинок, взгляд и в глубине его глаз отразилась тяжесть, которую он не пытался скрыть. После этого он резко взмахнул рукавом и вышел.
Печать, сковывающую её силы, он так и не снял. Лю Шуан ещё долго сидела на постели, глядя на клубы рассеивающейся в воздухе густой духовной энергии, и в сердце у неё шевельнулось смутное чувство вины.
Теперь она окончательно осознала, насколько велика разница между их жизнями. Янь Чаошэн уже не был демоном, идущим по пути духов. У него не осталось даже демонического тела, лишь одинокая злая и безутешная душа.
Он больше не мог проливать кровь. Любая рана лишь рассеивала его духовное дыхание, отнимая силу и унося её в небытие. Та чёрная капля, упавшая на её руку, вероятно, была не слезой, а частью его утраченного могущества.
Она зацепила пальцами нити духовной энергии, ещё не успевшей исчезнуть, и ей стало тяжело на сердце. Лю Шуан понимала, что из-за неё он, возможно, уже никогда не сможет переродиться. А ведь мгновение назад она по привычке подумала о нём как о том самом, прежнем, безжалостном повелителе. Это осознание вызвало в её душе тень разочарования.
В её жизни не было никого, к кому она отнеслась бы так сурово. Янь Чаошэн стал первым. Она слишком долго помнила его былые обиды и привычно возлагала вину за всё, что случилось, на нынешнего юношу.
Она уставилась на жемчужную занавесь, потом медленно опустилась на подушку, а он так и не вернулся.
Тогда в мыслях Лю Шуан промелькнуло. Если оба они были неправы, а мир нынче так близок к хаосу, и сам Фэн Фумин почти пал во тьму, то, может, стоит сесть и поговорить с Янь Чаошэном по-настоящему.
В этот раз без упрёков и крика.
Лю Шуан дождалась, пока небо окончательно потемнеет. Лишённая духовных сил, она теперь, как простая смертная, нуждалась в отдыхе, но сон не шёл.
Когда в призрачной тьме трижды прокричала ворона, за занавесью показалась тень.
Сердце радостно подпрыгнуло. Лю Шуан быстро поднялась, но вместо него вошла маленькая служанка-призрак, неся свёрток одежды.
Положив чистые вещи на край постели, та услышала вопрос:
— Как там повелитель?
Ведь Испытание Духа отличалось от Испытания Крови, и даже для Янь Чаошэна столь дерзкое противостояние молниям не могло пройти бесследно.
Служанка промолчала, испуганно поклонилась и поспешно ушла.
Лю Шуан не знала, что всех прежних служанок, присматривавших за ней днём, уже казнили. Ни одна не осталась жива. За равнодушие к её жизни они поплатились головами. Новая же боялась повторить их судьбу и решила быть немой и глухой, исполняя лишь положенное.
Три дня Янь Чаошэн не появлялся, и она уже почти решила, что он не вернётся. Однако на рассвете он ворвался в её покои, схватил спящую за ворот и так резко поднял, что она мгновенно проснулась.
— Вот уж не ожидал, что ты сможешь спать здесь спокойно, — голос его был ядовитым и насмешливым. — Неужели, бессмертная дева Лю Шуан, ты решила, что я не причиню тебе вреда?
Сон как рукой сняло.
В глубине души она уже была уверена, что он не станет её ранить. За всё время в мире духов он лишь пугал её, был груб и обращался, словно с куклой, перетаскивая с места на место, но не сделал ничего по-настоящему страшного и даже не бросил в Двенадцать залов пыток.
Он принял на себя удары молний, и мало того, передал ей часть своей силы, хотя и должен был её ненавидеть.
Она подняла на него взгляд, в котором невольно промелькнула лёгкая улыбка, не заметная ей самой.
Это улыбка разозлила его. Он сжал её горло, рывком приблизился и разорвал одежду на плече.
