Нить расследования вела к мёртвому.
За столом воцарилась тишина. Лишь кипящий бульон в котле шумел и клокотал, словно подчёркивая неловкость.
Первой нарушила молчание Сюэ Сюаньцинь:
— Если судить по письму, источник этой информации, скорее всего, бывший сотрудник «Синьси». Он мог своими глазами видеть, как в тот день одновременно выехали две машины. Но что за заголовок он написал? «Думаете, “Синьси” только сейчас начала подделывать данные?» Что это значит? Что подтасовки велись ещё тогда? И при чём тут машины?
Цзун Инь долго молчала, потом тихо ответила:
— Именно так. Суть в том, чтобы понять: действительно ли в первые годы в «Синьси» уже были фальсификации и какое отношение они могли иметь к несчастью с моей матерью.
Сюэ Сюаньцинь нахмурилась, задумчиво постукивая пальцами по скатерти. Наконец она спросила:
— Можно я задам несколько вопросов?
— Спрашивай, — подняла на неё глаза Цзун Инь.
— Первое. Твоя мать возглавляла отдел исследований. Она прекрасно знала весь процесс создания препарата, включая работу с данными. Думаешь, она могла заниматься подлогом? Второе. Если фальсификация действительно была, разве препарат, столько лет находящийся на рынке, не проявил бы проблем? Или надзорные органы не заметили бы подделки? И третье. Даже если машина Син Сюэи выехала вслед за машиной твоей матери, что это доказывает? Что он видел её гибель? Но они могли разъехаться сразу же у ворот.
Вопросы ложились один за другим, как тарелки на стол. Казалось, взять палочки и начать есть никто не решался.
— Значит, вроде бы и есть зацепка, а на деле — толку мало, — подвела итог Сюэ Сюаньцинь. — Тот журналист, получивший письмо, видно, тоже ничего не понял, вот и переслал тебе. Это называется… как там?
— Бросить кирпич, чтобы привлечь нефрит, — спокойно подсказал Шэн Цинжан.
— Точно! — оживилась Сюэ Сюаньцинь и посмотрела на него. Он в это время спокойно опускал в бульон овощи.
— Эй, стой! — она поспешно остановила его. — Сегодня ты гость, руки можешь не марать.
Она поднялась, чтобы позвать официанта.
Шэн Цинжан отложил приборы и посмотрел на Цзун Инь. Лицо её было погружено в собственные мысли. Он не стал говорить лишнего, просто налил ей свежий стакан газированной воды.
Цзун Инь очнулась, кивнула и поблагодарила, спрятав телефон в карман.
В комнату вернулся официант. Свежие продукты поочерёдно ушли в молочный грибной бульон. Пар поднимался к потолку, наполняя комнату густым ароматом.
Аппетита у Цзун Инь не было. Шэн Цинжан, заметив это, тоже почти не притронулся к еде. Сюэ Сюаньцинь взглянула на обоих и поняла, что весь ужин испорчен той анонимной зацепкой.
А так как блюд заказали много, да и цены кусались, она решила не дать добру пропасть и с привычной прямотой набросилась на еду. Неудивительно, что в итоге она переела до отвала.
Сюэ Сюаньцинь доела миску янчжи ганлу1, даже не вытерла рот, схватила телефон и переслала Цзун Инь письмо.
Телефон у Цзун Инь долго оставался беззвучным, затем наконец тонко дрогнул, извещая о новой почте. Она сперва не обратила внимания.
— Материалы по делу твоей матери, — сказала Сюэ Сюаньцинь, кладя телефон на стол. — Я отсканировала их и только что переслала тебе. Проверь.
Цзун Инь торопливо достала свой мобильный, открыла письмо и запустила загрузку вложения.
Файл ещё не успел скачаться, как Сюэ Сюаньцинь продолжила:
— Когда сканировала, мельком просмотрела. Следов на месте было слишком много, похоже, их оставили рабочие. Кровь частично нарушена, но заявитель сказал, что, когда обнаружил тело, сильно растерялся и, пытаясь убедиться, что это действительно она, случайно её задел. Все фото того времени в деле, можешь внимательно изучить.
Цзун Инь развернула вложение. Кадр за кадром, и пальцы её начали едва заметно дрожать.
За годы работы она повидала множество дел, куда более жестоких и страшных, но впервые перед глазами оказались снимки с места гибели Янь Ман и её вскрытия. Чем дальше она листала, тем ощутимее нарастал тот давний, почти забытый ужас. Такой же, как много лет назад, когда, сидя у мусорного бака в темноте, она слушала искажённое «Happy Birthday».
Янь Ман на этих фотографиях была обезображенной, изломанной, не той, с прямой спиной и ясными глазами, которую Цзун Инь хранила в памяти.
Она крепко сжала губы и тут снова услышала голос Сюэ Сюаньцинь:
— Да, на месте есть кое-какие следы вмешательства, но точка падения и траектория ясны. Никаких признаков внешнего толчка. При всей суматохе слухов, эксперты всё же не написали «самоубийство». В заключении стоит: случайность либо намеренное падение, убийство исключено. Лично я считаю… заключение вполне обоснованное.
Палец Цзун Инь остановился. На экране выделялась сухая строка:
«В связи с отсутствием доказательств насильственной смерти уголовное дело не возбуждается».
На этом расследование и прервалось.
В этот момент к столу подошёл официант:
— Желаете ещё десерт?
— Нет, счёт, — коротко бросила Сюэ Сюаньцинь, протягивая карту.
Они спустились вниз. В зале осталось лишь несколько гостей, пианист тоже замолчал. На улице ветер был резче.
Сюэ Сюаньцинь подвела машину к крыльцу, настаивая отвезти Цзун Инь домой, потом подняла взгляд на Шэн Цинжана:
— А вы, господин Шэн, куда поедете?
— Я вместе с госпожой Цзун, — спокойно ответил он.
- Янчжи ганлу (杨枝甘露, yángzhī gānlù) — популярный гонконгский десерт на основе манго, помело и кокосового молока. ↩︎
