Прошло уже несколько дней с того памятного вечера, а образ танцующей рыбки и её странный человечий взгляд всё не покидали мыслей Чэнь Кая. Он долго колебался, всё же пересилил гордость и решился вновь прийти в дом Ху Ваня, чтобы попросить того разрешить взглянуть на рыбку ещё раз, хоть на миг.
Ху Вань был в превосходном настроении. Он прекрасно знал, что хоть Чэнь Кай и беден, но славится точностью и изяществом в живописи, особенно в жанре гунби. Упускать такую возможность он не собирался.
— Посмотреть? Да сколько угодно! — усмехнулся он. — Хочешь, хоть целый день с ней просиди. Только одно условие: напиши мне с неё картину.
Чэнь Кай кивнул. Ху Вань провёл его в уединённую комнату, поставил перед ним фарфоровую чашу с рыбкой и сказал:
— Брат Чэнь, можешь спокойно творить здесь, тебя никто не побеспокоит.
С этими словами он притворил за собой дверь.
Чэнь Кай опустил взгляд на рыбку. Та показалась ему какой-то уменьшившейся, бледной и вялой, совсем не той ослепительной красавицей, что парила в танце на недавнем празднике.
— Ты что же, не ешь ничего?.. — пробормотал он и склонился ближе. При ближайшем рассмотрении рыбка оказалась самой обычной, ничем не отличающейся от других.
И тут…
— Господин, прошу вас, спасите меня!
Нежный девичий голос раздался столь неожиданно, что Чэнь Кай отшатнулся и плюхнулся на пол, в полном замешательстве.
— Господин, умоляю! Сжальтесь! Вытащите меня отсюда!
Он уставился на рыбку. Её рот открывался и закрывался, но не она ли только что говорила? По лбу у Чэня проступил пот. Уж не бредит ли он от жары?
— Господин… — рыбка слегка ударила хвостом по воде и изящным движением взмыла вверх, но словно ударившись о невидимую стену, с плеском упала обратно в чашу.
— Кто ты? Что за тварь из иных миров? — прошептал Чэнь Кай, сердце у него бешено колотилось.
Глаза рыбки стали круглыми и влажными, она печально взглянула на него:
— Я — Юйцзи. Раньше жила в Восточном море, обрела дух, но однажды заигралась и попала в ловушку. С тех пор томлюсь в этом сосуде. Добрый господин, умоляю, помогите мне обрести свободу!
— Но ведь Ху Вань купил тебя за большие деньги, — нахмурился Чэнь. — Я не в силах выкупить тебя у него. А если просто отпущу, он точно меня не пощадит.
— Не бойтесь, — тихо ответила Юйцзи. — Я не стану вам обузой. Обычные сосуды не могут удержать меня, но этот фарфор, видимо, запечатан. Я не в силах из него выбраться. Если бы вы смогли уговорить Ху Ваня пересадить меня в другой сосуд, остальное я сделаю сама.
Чэнь кивнул, и, разгораясь всё большим интересом, принялся расспрашивать Юйцзи о самых разных вещах. Они долго и оживлённо беседовали.
Когда же после полудня Ху Вань пришёл посмотреть, как продвигается работа, то увидел, что лист всё ещё чист.
— Брат Чэнь, а отчего вы до сих пор не взялись за кисть?
— Днём, при свете солнца, она неотличима от обычной золотой рыбки, да и в этой чаше выглядит чересчур буднично. Ни образа, ни вдохновения, — развёл руками Чэнь.
Ху Вань взглянул на рыбку и, поразмыслив, согласился:
— Хм, может, и правда… А что ты предлагаешь?
— Пусть сегодня ночью, при гостях, вы пересадите её в другой сосуд. Скажем, в стеклянную чашу. Тогда я и картину напишу, и зрители получат настоящее удовольствие.
Ху Вань согласился без колебаний.
В тот вечер Чэнь Кай вновь пришёл на пир. К его радости, рыбку пересадили в округлый стеклянный сосуд, и теперь, в лучах свечей и под сиянием луны, она казалась ещё прекраснее, чем прежде.
Чэнь запечатлевал на бумаге чудесное зрелище, не отрываясь. И вдруг рыбка поднялась ввысь под музыку. Она плавно оторвалась от воды и, описав изящную дугу в воздухе, пронеслась над залом, оставляя за собой сверкающий след — будто звезда падала с неба.
Все застыли, а когда наконец очнулись от изумления, рыбки уже не было. В воздухе лишь мерцала полная луна и всё.
Ху Вань словно лишился самого дорогого. Он вскочил, бросился за ней, бежал по двору, не щадя обуви, не жалея одежды, крича и размахивая руками. Казалось, если бы у него были крылья, он поднялся бы в небо за нею. Увы, рыбка исчезла. Осталась лишь великолепная картина, что всё ещё лежала на столе.
Хоть его сердце и было разбито, но он отказался продавать картину, даже когда за неё предлагали крупные суммы.
А Чэнь Кай тем временем с облегчением вернулся домой. Стоило ему переступить порог, как из рукава раздался едва слышный голосок:
— Господин! Воды! Умираю от жажды!
Он с удивлением вытащил Юйцзи. Она лежала, обессилев, и почти не двигалась. Он поспешил налить воды в миску, осторожно взял её скользкое тельце и отпустил в неё.
Рыбка тут же оживилась, запорхала в воде, весело кружа.
— Но как же так? Ты ведь… улетела?
— А ты думал? — захихикала она. — Это была иллюзия. Я всё время была в твоём рукаве. Уж извини за вольность.
— Но теперь, когда ты свободна, что собираешься делать дальше? — спросил он и сам тут же смутился, ведь обращаться к ней, как к девушке, казалось странным. Она ведь всё ещё была рыбой.
В следующую секунду Юйцзи вспыхнула алым светом, и перед Чэнем, точно в сказке, возникла прекрасная молодая девушка: стройная, изящная, с игривым блеском в глазах.
Он остолбенел, не в силах вымолвить ни слова.
Юйцзи, весело улыбаясь, прикрыла рот ладонью:
— Я ведь и вправду демон. Что ж тут удивительного в том, что могу принимать человеческий облик?
Она прошлась по комнате и огляделась.
Юйцзи осмотрела налево, направо и скривила губки:
— Хм, по сравнению с домом Ху Ваня здесь бедновато, конечно.
Чэнь Кай криво усмехнулся:
— Ты могла бы сказать ему прямо. Кто знает, может, он бы и отпустил тебя. Зачем было использовать меня?
— Ни за что! Этот человек жадный и распутный. Узнай он, что я демон, позвал бы монаха, чтоб изгнать меня. А узнай, что я красива, запер бы в подвале, как игрушку. А ты… — она взглянула на него ласково. — Ты человек добрый, я это сразу почувствовала.
— Но, увы, я не небожитель, а еды у меня почти нет… — развёл он руками.
— Ну ничего. Есть хоть что-нибудь?
Он разогрел вчерашние остатки ужина. Девушка с удовольствием поела, а затем вновь обернулась в рыбку и уснула в миске с водой.
