Грэйт вовсе не избегал изучения превращений. Он понимал: чем больше искусств владеешь, тем шире путь. А уж превращение — заклинание, способное выручить в самых разных обстоятельствах.
В густом лесу, например, куда удобнее двигаться в облике пантеры, чем в человеческом теле; а если нужно подняться в небо — птица машет крыльями куда легче, чем маг, поддерживающий себя силой полёта. Да и гибкости в этом куда больше.
А уж когда речь идёт о бегстве или внезапном ударе в ответ — тут польза превращения неоспорима. Вспомнить хотя бы ту легендарную битву превращений между Великим Мудрецом Сунь Укуном и богом Эрланом — ни один китаец не забудет её!
И, конечно, самое сладкое искушение — обернуться серебряным драконом и лететь рядом с Сайрилой, плечом к плечу.
Но Грэйт хотел учиться в своём темпе. Не так, чтобы кто-то давил, приказывая: «Ну-ка, превращайся! Сейчас же!» — а так, чтобы сперва понять саму суть заклинания, постичь его устройство, а потом шаг за шагом двигаться дальше.
Иначе что, если ошибёшься? Если тело исказится, кости перекрутятся, мышцы разорвутся, а обратно вернуться не удастся?
А если ещё хуже — внутренние органы сместятся, перепутаются, не выдержат? Ведь сосуды пантеры и человека — вовсе не одно и то же…
— Дай-ка взгляну… — пробормотал он.
Перед ним раскрылись два «Беззвучных фантома», вращаясь синхронно, один слева, другой справа. Грэйт то и дело переводил взгляд, сравнивая:
— От кролика к козлу… изменение формы черепа… зубы… позвоночник удлиняется… рёбра расходятся… конечности вытягиваются сверх меры…
Сложно. Невероятно сложно. Как можно одним движением управлять столькими изменениями сразу?
Может, всё начинается уже на уровне самой ткани жизни, на уровне днк? Что, если применить «Опознание крови», сравнить кровь до и после превращения — покажет ли заклинание один и тот же вид?
— Грэйт, как успехи? — весело заглянула Сайрила.
Он нахмурился и покачал головой:
— Пока не разобрался… Подожди, я ещё немного покопаюсь в записях.
Теоретически он мог бы пойти иным путём — не вникая в принципы, просто заучить формулы и силой воли заставить заклинание сработать. Ведь не каждый маг способен досконально постичь всё, чему учится.
Обычно тщательно исследуют лишь собственные, излюбленные чары, а прочие — запоминают как есть, лишь бы действовали. Пусть даже без понимания сути.
Но с превращением так нельзя. Это не огненный шар и не укрытие мага — заклинание обращено на самого себя. Ошибка здесь больнее всего ударит по тому, кто её допустил.
Грэйт крепче сжал дубовый посох и закрыл глаза. Сознание скользнуло вглубь, соприкоснулось с древней памятью, и потекли образы предшественников.
Он бежит в облике северного оленя, ветер свистит в ушах, трава манит свежестью — и вдруг не удерживается, тянется зубами к зелёному побегу.
Он — серый волк, низко пригнувшийся к земле, чувствующий под лапами упругую почву, различающий тысячи запахов, которых человек не способен уловить.
Он — чёрный медведь, мышцы наливаются силой, грудь распирает мощь, и, встав на задние лапы, он сражается с оленем, ударом лапы ломая ему шею.
Он — могучий дуб, корнями вросший в землю, впитывающий влагу и солнечный свет, различающий вкус ветра и плодородие почвы.
Это было не просто иное тело — иное бытие. Освоив превращение, человек словно расширял границы собственного существования, прикасался к свободе, недоступной обычным смертным.
Но вместе с тем память предков хранила и горькие уроки.
Первая метаморфоза — боль, будто каждая кость ломается и срастается заново.
Неудачники, не сумевшие вернуться, жалобно выли, пока учитель не помогал снять заклинание.
А иной раз после снятия оставался хвост — нелепое напоминание о неосторожности.
И были те, кто не выдержал боли, потерял контроль и погиб.
Грэйт не хотел повторить их судьбу. Если уж учиться, то под руководством надёжного наставника, а не под крики какого-нибудь «опытного практика»: «Давай же! Превращайся!»
Нет уж, спасибо.
Он вновь углубился в память:
— У жрецов Природы, — бормотал он, — вначале чаще выбирают облик волка или медведя… волков — около сорока пяти процентов, медведей — тридцать, остальные — олени и прочие. А вот пантера — уже высший уровень…
Но независимо от формы, нужно знать её досконально: представлять каждую деталь, движение, строение мышц и костей. Чем точнее знание, тем выше шанс успеха.
Он раздражённо вздохнул.
— Вот почему наставления сестры Юэгэ (月歌) никуда не годятся! Я ведь ни волка, ни медведя не держал, даже кабана не разводил! Больше всего препарировал кроликов, потом свиней — и то домашних, с фермы. Да и то частично, по отдельным органам. Я ведь даже не наблюдал, как они двигаются! Как же я превращусь? Провал обеспечен!
Он сердито пробормотал себе под нос.
Жрецы Природы с детства живут рядом с животными — у каждого есть спутник, которого можно гладить, кормить, наблюдать день за днём. Потому, когда приходит время учить превращение, облик зверя уже отпечатан в памяти. И даже тогда случаются ошибки.
А у него — ни малейшей подготовки.
Грэйт тяжело вздохнул и поднялся. Учиться всё равно придётся, знаний не хватает. Может, раздобыть труп волка для анатомии? Или медведя?
Хотя в этих тропиках волков и медведей, пожалуй, не сыщешь.
Он задумался, потом вытащил лист бумаги и быстро записал:
- Добыть тело взрослой пантеры или волка для препарирования. Спросить у воинов Золотого Орла или у жриц Змеи — может, после жертвоприношений остались остатки.
- Узнать у некромантов, есть ли у кого скелет пантеры или волка, желательно оживлённый, чтобы можно было наблюдать движение.
- Разместить задание в башне магов — поймать живую пантеру или волка. Хотя, может, волков здесь и нет… Тогда подойдёт большая собака — в стране Орла их хватает.
Если достанет живое животное, disseкция не понадобится — можно просто ухаживать, делать рентген, смотреть органы через магический кристалл.
Он исписал страницу, оставил её на столе и, обдумывая план, направился к выходу. Но едва переступил порог, как отшатнулся:
— Сайрила!
— Не получается придумать, как превратиться? — она ходила перед дверью туда‑сюда, так что каменный пол уже блестел от её шагов. Увидев Грэйта, радостно всплеснула руками:
— Тогда не думай! Пойдём проветримся! Всё равно дела идут своим чередом, а ты только и делаешь, что сидишь в лаборатории. Пора развлечься! Мы ведь в стране Орла уже столько времени, а ты ни разу толком не гулял со мной!
Грэйт послушно дал себя увлечь.
С тех пор как он занялся созданием вакцины против жёлтой лихорадки, он держал Сайрилу подальше от лаборатории, опасаясь мутаций вируса. Времени на неё почти не оставалось — меньше часа в день.
И всё же она не улетела обратно в своё драконье гнездо — уже одно это было проявлением терпения. Теперь, когда она захотела развлечься, он не мог отказать.
— Куда идём?
— Туда! — Сайрила выпрямилась, вытянула руку и, описав почти прямой угол, указала на далёкий заснеженный пик.
— На гору?.. — Грэйт поднял голову.
Высокий, как копьё, конус возвышался над всеми соседними вершинами; выше половины склона всё было укутано снегом.
Если равнина лежит на двух тысячах метров, а снег начинается с пяти, то вершина, должно быть, достигает семи тысяч… Сайрила, ты переоцениваешь мои силы.
— Пошли! — она потянула его за руку. — Гора невысокая! Воздушные корабли поднимаются туда без труда. Я там каждый день летаю! Если устанешь — я тебя подхвачу!
Грэйт не стал спорить и активировал «Полёт», но вскоре почувствовал предел — выше снежной линии заклинание едва держало. Он задыхался, а Сайрила, лёгкая и быстрая, уходила всё дальше.
Наконец она обернулась, нетерпеливо махнула:
— Грэйт! Не мучайся с полётом! Где твой Плащ Полёта Дракона? Надень его!
Он послушно опустился на снег, достал плащ и накинул. Магия вспыхнула, и за спиной расправились широкие золотисто‑алые крылья, горячие, словно пламя.
— О‑хо! Взлетаем! — засмеялась Сайрила.
Грэйт сосредоточился, взмахнул крыльями. Воздух закружился, снежная пыль взметнулась, и он медленно поднялся — три метра, пять, десять…
— Грэйт! Лети! — крикнула Сайрила.
Неподалёку она тоже расправила крылья — серебристые, сияющие, словно сотканные из облаков и снежинок. Два лёгких взмаха — и она уже рядом, наравне с ним.
— Полетели вместе! — воскликнула она, указывая вперёд.
Они взмыли плечом к плечу. Солнце отражалось от снега, заливая лицо Сайрилы светом, и её улыбка сияла ярче ледяных бликов.
Они пронзили облака, прорвались сквозь холодные потоки, и вскоре вершина осталась далеко внизу.
На самом гребне, держась за руки, они смотрели вниз, на бесконечные горы.
— Видишь, Грэйт, — сказала Сайрила, смеясь, — превращение не так уж сложно, правда? — Она потянула за его драконьи крылья, сотканные плащом. — Эти крылья выросли у тебя из спины — и ведь не больно, не страшно?
Грэйт замер, поражённый её словами.
