5 августа, утро.
Первый опыт. Воссоздаю «двадцатидневный эксперимент» Лавуазье: нагреть ртуть в изогнутом реторте и получить оксид ртути. Отмерил 100 г ртути — спасибо Башне магов за метрическую систему, явно наследие старших путешественников во времени. Поставил реторту на горн и начал греть.
1 час — ни малейших признаков реакции.
2 часа — всё ещё без изменений.
3 часа — ртуть непоколебима.
Похоже, температура слишком низка, ртуть не вступает в реакцию с кислородом. Подвинул реторту ближе к огню…, и реторта рванула.
5 августа, день.
Во второй раз поверхность ртути покрылась красным налётом — возможно, оксидом ртути. Но реторта снова разлетелась вдребезги. Злой рок температуры! Ртутный термометр точно не подойдёт.
6 августа, утро.
Биметаллический термометр — гениально! Башня хранит в хранилищах платину… Платиновые и медные пластины в термопаре работают безупречно.
6 августа, день.
Возвращаю окисление ртути: с биметаллическим термометром теперь спокойно отмечаю нужную температуру и совсем не боюсь взрывов реторты.
7 августа, утро.
При подкладывании угля случайно задул пламя — хорошо, что успел разжечь заново. Мечтаю о мальчике для растопки…
7 августа, день.
Продолжаю греть.
8 августа, утро и день.
Непрерывно грел. Вспоминаю: Лавуазье жёг реторту 12 дней, а потом ещё ждал неделю.
9 августа, утро.
Взрыв в горшковом тигле Эллиота покрошил и мою реторту.
— «Грэйт, прости», — виновато промямлил Эллиот. — «Что ты тут творишь?»
Я, всё в ртути, не отреагировал. Эллиот заглянул на исписанные черновики:
Доказать наличие O₂
Показать, что O₂ + горючее + температура = пламя
Ввести O₂ в состав материалов для заклинаний
— «Что это такое?» — вскрикнул он, не разобрав половины формул, и ретировался. Я лишь крикнул ему вслед: «Не лезь, это святая тайна!»
Перенёс реторту в соседнюю комнату и без помех довёл эксперимент до конца. Постепенно, к концу августа, в глухую полночь, раздался мой радостный крик:
— «У меня получилось! Я доказал —»
Да, воздух этого мира на 20 % состоит из кислорода. Сгорание действительно — это сочетание горючего и кислорода, дарующее свет и тепло. Все «горючие субстанции» и «огненные эссенции» — пыль!
— «Грэйт!» — с возмущённым криком прорвалась в окно третьего этажа фигура Карлена. — «Что за вопли в полчетвёртого? Я только впал в медитацию!»
Ах да… медитация. Сухо извинившись, я влетел в свою комнату, сел в позу лотоса и вновь ощутил четыре стихии:
Земля и вода — без изменений.
Огонь и воздух — словно разделились на две стихии: тихие искры покоя и шепотные племечки, порой сливающиеся, порой разлетающиеся, то возрождая звёздное мерцание, то вспыхивая ярким огнём.
Пламя — это горючее + кислород, дарящие свет и жар. Но как направить в пламя именно тот кислород, что я получил в реторте?
С плюшкой новых идей я устремился обратно в лабораторию на четвёртом этаже, установил реторту, извлёк пробирку с кислородом и тайком спустился к тренировочной площадке Башни. Ночь, прохлада… и тут:
— Грэйт, ты куда? — раздалось позади.
Я обернулся:
— Эллиот? Прости за шум. Хочу проверить одну мысль…
— Какая мысль? Снова «Пламя в ладони?» — Эллиот взял четыре светлячка и улыбнулся.
Мы вышли к пустому павильону для практики. Эллиот поднял руку — и ржаво-алое пламя вспыхнуло, изжарив манекен на расстоянии пяти шагов.
— А теперь ты! — подбодрил он, глаза сверкая от любопытства. — Попробуй сам!
Я собрал всю волю, выровнял дыхание и принялся за ритуал:
Медитация.
Обряд пламени.
Визуализация «сбора горючей субстанции» на объекте.
Визуализация «притяжения кислорода» из моей колбы.
Внезапный выдох.
— «Пламя в ладони!» — крикнул я, и из моей ладони рвануло сияющее до белизны пламя, прорезав воздух на десять шагов и объев всё в сорока градусах передо мной. Деревянный манекен рассыпался в пепел, оставив лишь раскалённый столб искр.
Эллиот вымолвил лишь:
— Это… это не просто «Пламя в ладони»! Это вдвое дальше и вдвое сильнее! Ты точно первый уровень? И я понял: любой мир, любая магия — лишь вопрос правильных идей и упорства. А всё остальное — лишь искры на пути открытия.
