Под неусыпной стражей легендарных магов, при щедром притоке лунной и кровяной энергии, что обеспечивал Грэйт, и под напором откликов, рождавшихся в ходе его исследований, великий герцог Реймел наконец благополучно перешагнул грань и стал легендой.
Когда серебряный диск луны клонился к западу и начал таять в рассветной дымке, в небо взметнулся ослепительный луч. Он расправился, словно крылья, а затем резко сомкнулся внутрь. В тот миг небосвод будто разорвался — в лунном сиянии мелькнула неясная тень, растворилась, и всё стихло. Люди на земле невольно подняли головы: казалось, на лице луны проступил силуэт.
— Очень хорошо, — архимаг Байэрбо, заложив руки за спину, удовлетворённо кивнул. Этот кровавый герцог, нет, теперь уже кровавый легендарный, оказался разумным существом: не доставил Малому Грэйту ни малейших хлопот. Приятное исключение.
Если бы тот потерпел неудачу и обратился в безумное чудовище, жаждущее крови, или, хуже того, в клубящуюся кровавую мглу, высасывающую жизнь из всего живого, Байэрбо пришлось бы вмешаться и испепелить его.
Правда, фирменное заклинание атомного взрыва оставляло после себя слишком опасные остатки, а старый добрый метеоритный дождь действовал чересчур медленно — неэффективно для «запекания» легендарных существ.
Эх, всё же нужно продолжать разработку новых заклинаний!
— Превосходно, — на вершине Башни Небес стояли плечом к плечу два других легендарных мага и тоже кивали с удовлетворением. Ночь прошла без происшествий, Совет получил нового возможного союзника — что может быть лучше?
К тому же, новый легендарный достоин особого приёма: следовало собрать всех легенд, устроить встречу, обсудить дела. Уже этим утром предстояло поднять всех, кто пребывал в Нивисе…
И заодно спросить у нового кровавого легендарного, намерен ли он вернуться в Чёрный Лес или останется в Нивисе ещё на время.
— Ах, ещё одна легенда… — даже Его Превосходительство Бессмертный, что редко покидал Башню Бессонных, на этот раз вылетел наружу и носился под солнцем, словно мальчишка.
Прошлой ночью он выгнал всех высших магов из башни и велел им отправиться на пустошь, как можно ближе к клубам кровавого тумана, чтобы прочувствовать дыхание восхождения кровавого владыки.
— Сколько сможете уловить — столько и уловите!
— Сколько сумеете запомнить — столько и запомните!
Ведь некроманты, когда достигают легендарного уровня, почти всегда идут путём личей, пересекая грань между жизнью и смертью. Наблюдать, как нежить проходит этот рубеж, — редчайшая возможность!
Жаль только, что столь драгоценный шанс длился всего одну ночь. И за эту ночь никто из изгнанных некромантов не сумел постичь достаточно, чтобы приблизиться к тайне перехода. Они лишь бессильно смотрели, как кровавый герцог пересекает черту… и грызли себя от досады.
— Малый Грэйт снова возвёл кого-то в легенды, — ворчали они. — Жаль, не из нашего круга.
— Постойте, — кто-то прикинул, — сколько уже легенд появилось рядом с ним? Филби — одна, Лангэр — вторая, если считать ещё Байэрбо и Хайнса, то выходит, это уже пятая!
— Надо срочно отправить к нему ещё людей! Плевать на престиж, на ранги! Пока мы рассуждаем, сам Малый Грэйт, глядишь, станет легендой!
Не один маг пришёл к такому выводу. Ведь достичь легендарного уровня невероятно трудно: из десяти магов девятнадцатого круга едва ли один сумеет коснуться той черты; из десяти, стоящих в полушаге от легенды, не факт, что хоть один прорвётся.
Пока Малый Грэйт остаётся в Нивисе и, похоже, не собирается уезжать, нужно воспользоваться моментом и направить к нему побольше учеников — с собственными запасами и средствами на исследования.
Этот мальчишка, кажется, приносит удачу всем вокруг!
Однако прежде всего следовало устроить пир в честь нового кровавого легендарного — и заодно обсудить будущее.
Легенда есть легенда: в этом мире негласное правило гласит — легенды стоят особняком, равны лишь друг другу и не подчиняются ничьим законам.
Лишь в Светозарной Церкви подобных существ, если они не принадлежат к клиру, объявляют еретиками, демонами и преследуют до конца. В остальном же мире легенды, кем бы они ни были — людьми, эльфами, драконами или орками, — пользуются одинаковым почётом.
Вот почему Владыка Грома, будучи лишь полушагом от легенды, мог странствовать по Драконьему острову, и драконы делали вид, будто не замечают его. Но если бы он стал легендой прямо там, непременно явился бы кто-то из драконьих легенд, чтобы встретить его на равных. И впредь, входя на остров, он обязан был бы уведомлять заранее — и его встречали бы с подобающими почестями.
Так же и Байэрбо, став легендой на Острове Вечного Союза, сразу почувствовал перемену в отношении эльфов. И не только их: будь он в Драконьем племени, на Великой степи, в Чёрном Лесу или в царстве орков — везде его приняли бы с уважением, как подобает легендарному.
Поручить встречу Байэрбо было бы неловко — выглядело бы так, будто Совет давит авторитетом и тащит нового легендарного силой. Поэтому Бессмертный, с явным азартом, вызвался сам заняться приглашением.
Приглашение прошло без сучка и задоринки, и вечер прошёл не менее гладко. Все легенды, находившиеся в Нивисе, собрались; прибыли представители храмов Природы, Войны и Богини Источников, даже эльфийские легенды отметились своим присутствием.
Одни лишь драконы не явились — но, зная их нрав, никто не мог сказать, не захотели ли они прийти или попросту проспали.
Герцог, потягивая особое кровавое вино из Черновороньего болота, заявил, что намерен остаться в Нивисе и продолжить исследования. Это никого не удивило.
Однако, когда Бессмертный осторожно поинтересовался, не желает ли он пригласить в Нивис своих молодых сородичей, герцог вспыхнул и рявкнул:
— Конечно, зову! Всех до единого! Пусть сюда явятся — будут пить кровь мышей и кроликов!
Бессмертный застыл.
Что это за новый способ восхождения?
Неужели кровь кроликов способствует переходу в легенду?
Надо непременно разузнать! Если действенно — велю всем некромантам попробовать!
Бессмертный растерянно огляделся; его челюсти, верхняя и нижняя, сухо щёлкнули, издавая гулкий звук. Увы, он уже лич, череп без плоти, и не способен вкусить ничего — даже кровеносных сосудов.
Даже если бы он мог растворять их отрицательной энергией или исследовать духовным зрением, ощущения от этого не сравнятся с теми, что даруют зубы, язык и нёбо живого существа.
Эх! Он не жалел, что избрал путь некроманта, но всё же — сколько радостей живых ему теперь недоступно…
Госпожа Хеленна из школы чародейства скользнула взглядом, господин Штайнер из защитников застыл с лицом, словно у зомби, а госпожа Эндо из прорицателей опустила ресницы и, пряча пальцы под чёрной вуалью, что-то тихо высчитывала.
Грэйт не выдержал:
— …Пф! — он отвернулся, прикусил губу, но смех всё равно прорвался.
Госпожа Алмейда, сидевшая рядом, щёлкнула пальцами — и на его голову беззвучно опустилось заклинание «Механизированный разум».
Герцог, поосторожнее!
Вы же только что на весь зал объявили, что достигли легенды, питаясь мышиными и кроличьими жилами!
