Юдиан ринулся вперёд.
Севилия подняла защиту.
Два эльфийских легендарных воина — один в нападении, другая в обороне — надёжно прикрыли всех, кто находился рядом. А впереди, заслоняя собой остальных, Бернард размахивал своей огромной костяной дубиной, отвлекая на себя почти весь огонь. Взрыв за взрывом сотрясал воздух, но на этот раз никто не погиб.
Цена, однако, оказалась страшной. Тело Бернарда было изрезано и изранено: на груди, на руках и ногах зияли десятки рваных ран, сквозных отверстий, ожогов. Крупные — с детский рот, мелкие — с подушечку пальца. Из них сочилась кровь, а кое-где края обуглились, и при каждом движении сыпалась чёрная крошка.
Только невероятная живучесть, свойственная тем, кто достиг легендарного уровня, удержала его на ногах. Уперев дубину в землю, Бернард, шатаясь, выпрямился и, глядя на ослепительно вспыхивающий шар белого света, расхохотался:
— Ха… ха-ха… хх… ха-ха-ха-ха!
Я жив!
Я выжил!
А ты — мёртв! Совсем мёртв!
Я стал легендой!
Пока он смеялся, раны на теле медленно стягивались, края смыкались, кровь переставала течь. Даже там, где в глубине ран мерцали упрямые искры белого света, сопротивлявшиеся исцелению, кровотечение слабело.
И тут несколько гибких ветвей обвились вокруг его пояса и потянули назад. Бернарда бережно оттащило к тылу, и на окровавленные места легли молодые листья, светящиеся мягким зелёным сиянием.
— Выпустите меня! Выпустите! — Грэйт яростно колотил по стволу. — Бернард ранен! Мне нужно к нему! Враги мертвы, зачем вы меня держите?!
После третьего крика земля под ним дрогнула, и вдруг всё вокруг осветилось. Легендарный клён Севилия наконец выпустила его из древесных объятий: ветвь, обвившая его талию, подбросила вверх — раз, другой, третий.
— Вот тебе за то, что колотил меня! За твой бесконечный «бум-бум-бум»! — словно насмешливо шептали ветви. — Прокатись-ка на моих качелях!
— А-а-а! Отпусти! Севилия, сестрица, отпусти! Люди ждут моего лечения! — вопил Грэйт, взлетая и падая, пока наконец не ощутил под ногами землю.
Тут же вокруг раздались стоны и крики:
— Спасите!
— Я умираю!
— Я не чувствую рук и ног… милосердный целитель, помоги!
Грэйт бросил на них холодный взгляд. Он прекрасно знал, что сделал: эти бедолаги, потерявшие чувствительность, могли пролежать на траве сутки и не умереть. Пусть полежат.
Он взмахнул рукой — и сияние, подобное дождю, пролилось вниз. Заклинание «Групповое наблюдение за жизненными показателями» окутало всех в радиусе пятидесяти шагов. Над головами вспыхнули линии, цифры, пульсирующие символы.
Ни одного тревожного сигнала.
Ни признаков шока, ни смертельных состояний.
Лишь кое-где мерцал жёлтый знак — «тяжёлое ранение, требуется помощь».
— Посмотрим, кто у нас самый несчастный… — пробормотал он. — А, этот бастард из дома Асканов, которого Церковь хотела сделать марионеточным главой. Как его там… неважно. Переломы множественные, но жить будет.
— Лечи своих! — шагнул вперёд Большой Медведь Альбрей, заслоняя собой обзор.
Грэйт кивнул и поспешил к Сайриле, быстро окинул её взглядом с головы до ног, затем остановился у Бернарда.
— Неплохо, не слишком тяжело. Пойдём, я тебя подлатаю…
Бернард тяжело рухнул на землю, потом откинулся на спину. Пот струился по лицу, но губы растянулись в широкой, счастливой улыбке:
— Я стал легендой… не опозорил тебя… теперь смогу служить тебе вечно…
— Молчи! В операционную! — Грэйт одновременно радовался и тревожился. Взмахом руки он вызвал переносную лечебницу; семь или восемь силовых ладоней подхватили варвара и понесли внутрь.
— У тебя слишком много ран, нужно лечить как следует. Не геройствуй, легенда или нет — чем быстрее заживёшь, тем лучше…
— Лечить?! — рявкнул Бернард.
Грэйт обернулся. Варвар уже стоял на ногах. В это же мгновение Юдиан, подняв лунные клинки, скрестил их перед собой.
Перед ними распахнулся сияющий портал. Из него стремительно вышел принц Ремер, волоча за собой нечто бесформенное, едва напоминавшее человека. Следом шагнул Бесстрашный мечник Фридрих, держа по телу в каждой руке.
Оба легендарных воина были мрачны и спешили. Первым подошёл архимаг Байэрбо; он коротко кивнул Юдиану, бросил Бернарду взгляд с немым поздравлением и направился к древу.
— Только что пришло известие, — сказал он. — На границе замечены легенды Церкви, они быстро приближаются. По плану — немедленно отходим!
— Немедленно? — переспросил Грэйт, и всё стало ясно.
Возможно, церковные легенды не получили сигнала об успехе операции. Или, напротив, умирающий противник успел послать зов о помощи. Может быть, его душа, вернувшись на Небесную Гору, была замечена Светлой Церковью. А может, всплеск энергии от одновременных взрывов выдал их местоположение.
Как бы то ни было, Церковь, вероятно, поняла, что что-то пошло не так, и выслала подкрепление. Если раньше пришли четверо легенд и не справились, то теперь их может быть шесть, восемь — или больше.
Сражаться в тылу врага с силами Церкви — безумие. Грэйт поднялся. На поляне Севилия уже выдернула корни из земли, и её тело преобразилось в изящный корпус эльфийского корабля.
— На борт! Быстрее! — крикнула она. — Дедушка, прадедушка, вы с нами? Или подбросить вас до безопасного места?
Белый Волк Вильям и Большой Медведь Альбрей обменялись взглядами, окинули глазами собравшихся аристократов и решительно кивнули.
— Уходим вместе! Сначала спасём людей, а потом уж посмотрим, кто сильнее — мы или Церковь!
Несколько десятков знатных воинов — кто сам, кто под конвоем — поднялись на палубу. Через мгновение эльфийский корабль прорезал воздух и стремительно взмыл в небо.
