— Милорд граф, мы неправы!
— Милорд граф, пощадите!
— Мы готовы заплатить выкуп… двойной, да, двойной!
— Мы подпишем договор, уступим земли, подарим поместья, хоть дочерей замуж отдадим — только пощадите!
На палубе эльфийского корабля стоял сплошной вой и стон. Те самые вельможи, что примкнули к Церкви и были повержены одним ударом рода Асканов, теперь рыдали навзрыд, умоляя о милости.
Если бы к ним уже вернулась способность двигаться, они, пожалуй, упали бы ниц, били бы лбом о доски, как о плаху, и, вцепившись в край мантии Белого Волка — Вильяма, целовали бы его сапоги.
Но тела их оставались неподвижны, и потому они лишь корчились на полу, выкрикивая жалобные просьбы.
Грэйт бросил на них короткий взгляд и поспешно отвернулся:
— Дедушка, прадедушка, разбирайтесь сами… Не спрашивайте меня. Когда договоритесь и понадобится лечение — скажите, кого лечить, я сделаю.
— Постой! — медвежьей лапой его перехватил Альбрей. — Сначала подлечи их чуть‑чуть… ну, хотя бы руку или ногу. Пусть увидят надежду — тогда и говорить будет проще.
— Ладно уж… — вздохнул Грэйт и подошёл ближе.
Он поднял руку — и в воздухе вспыхнула молния, рассыпавшись на тысячи тончайших нитей, что опустились на стонущих пленников. В тот миг вопли смолкли, все инстинктивно втянули головы в плечи:
«Неужели… не больно?»
Грэйт уже завершил настройку. Ещё в бою, с помощью госпожи Севильи и её дубового посоха, он точно определил нервные узлы в конечностях противников и заклятием «Удаление сосудистых липидов — модифицированное» отсёк их.
Всего миллиметр — и человек перестаёт ощущать собственные руки и ноги. Но чтобы быть уверенным в результате, Грэйт перерезал по сантиметру.
Теперь же, когда тонкая молния касалась тела, его сознание мягко следовало за ощущением цели, точно улавливая место разрыва: вот оно, именно здесь!
Далее —
— «Массовое регенерация!»
Наступила тишина. Герцог Ремер, Айси Мюэгэ, Юдиан — все, кто хоть немного разбирался в целительстве, обернулись к нему:
— Ты способен проводить регенерацию… сразу на всех?
— Э‑э… ну, вроде да, — неуверенно ответил он.
Регенерация — это не просто заживление ран, а возрождение органов и конечностей. Обычные травмы исцеляются заклинаниями «Лечение тяжёлых ран» или «Лечение смертельных ран», которые лишь ускоряют естественное восстановление. Но когда речь идёт о полностью утраченных частях тела, требуется управление клеточным ростом — а это под силу лишь истинной Регенерации, священному заклинанию не ниже седьмого круга.
У всех прочих целительных чар есть групповые варианты, но у Регенерации — нет.
Однако Грэйт рассудил иначе: восстановить целый орган или конечность — да, трудно, но вернуть сантиметр нерва — пустяковая трата сил.
Если уж на это не хватит энергии, неужели ему придётся лечить каждого по отдельности?
— Я… я чувствую руку!
— Моя левая рука двигается!
— И у меня тоже!
Радостные возгласы прокатились по палубе. Грэйт действительно исцелил им лишь по одной руке — чтобы показать: «Будете послушны — получите остальное».
А дальше пусть дед и прадед ведут переговоры — ему до этого дела нет.
Он отряхнул ладони и направился вперёд. Эльфийский корабль, словно понимая его намерение, вытянул из борта гибкую изумрудную ветвь, указывая путь.
Переступив порог, Грэйт увидел старшего брата, стоявшего перед светящимся экраном. Тот поманил его рукой:
— Закончил там? Иди сюда. Решим, как дальше поступить: летим прямо домой или задержимся у границы, высадим их там?
Под экраном лежал магический прибор, похожий на компас; он проецировал карту континента с очертаниями берегов и отмечал их текущее положение.
Кроме их корабля, на границе мерцали ещё несколько световых точек, быстро движущихся на север.
— Сколько людей прислала Церковь? Кажется, немного?
— Хочешь сразиться? — Байэрбо взглянул на него искоса.
Сразиться — возможно. Сейчас у них шесть легендарных бойцов; пусть Бернард только что перешёл грань и ещё не освоил силу, но всё же это полноценный легендарный воин.
Если Церковь направила всего трёх‑четырёх легенд, бой был бы вполне реален.
— Лучше не стоит, — после короткой паузы покачал головой Грэйт.
Шесть легенд — вроде бы немало, но все они лишь первой ступени, и трое из них — воины, а в легендарных сражениях бойцы‑маги куда сильнее.
Церковь потеряла четверых и не подала вестей — значит, наверняка бросит в бой силы вдвое большие.
— Возвращаемся. Домой, в королевство Кент. Остальное обсудим потом.
Учитель сказал: стоит нам пересечь границу — он всё прикроет.
А учитель — легенда третьей ступени!
«Если сохранишь людей — земли вернёшь; потеряешь людей — потеряешь всё», — вспомнил он старую мудрость. Пока живы люди, владения рода Асканов и их власть можно вернуть.
— Что ж… пусть будет так, — Байэрбо всё ещё хотел сразиться, но спорить с младшим братом не стал. Вернуться домой, войти в пределы королевства — и тогда уж свести счёты с Церковью как следует.
Он прикинул: когда Грэйт отправился в плавание, у Совета было восемнадцать легенд. За прошедшие годы продвинулись он сам, сестра Филби, Хайнс и Лангель — всего двадцать две.
Если прибавить союзников Грэйта — принца Ремера, Юдиана, древо‑эльфа Севилью и Бернарда — получится двадцать шесть. А если учесть и Безстрашного мечника Фридриха — двадцать семь!
А у Церкви? После великого взрыва их тридцать шесть легенд сократилось до тридцати двух; в последнем бою пали ещё четверо.
Выходит, двадцать семь против двадцати восьми — почти равновесие!
И это без учёта драконьих союзов, заключённых Грэйтом, и без тех феодалов под властью Светлой Церкви, что, возможно, не станут исполнять её приказы или хотя бы сохранят нейтралитет.
Теперь Магический совет способен выступить против Церкви открыто — и говорить с ней на равных.
— Госпожа Севилья, прошу ускориться. Нам нужно как можно скорее вернуться. А потом — —
Он не договорил.
Что там, в Совете? Начали ли они следующий этап плана?
Получили ли уже наши послания и доказательства?
