В большом зале стояла абсолютная тишина.
Стражи храма переглядывались: один-единственный заклинанием уложил всех — с таким некромантом лучше не связываться, тем более что именно храм был неправ. Священнику с трудом удалось договориться о компенсации, уже можно было расходиться, ― но нет же, этот мальчишка вздумал докопаться до чужого скелета!
Совсем того, что ли?
Юный послушник Джон открыл рот, затем быстро зажал его обеими ладонями. С губ сорвался глухой «мм-мм», а веснушки на лице будто распухли от ужаса. Копейщик Рэймонд раскрыл рот, щитоносец Валли выпучил глаза, у лучника Тона огненно-рыжие волосы, казалось, вот-вот загорятся…
Грэйт, очнись!
Это же некромант! Зачем спорить о «неправильном» скелете?
Хороший парень, все видели, как он растёт, ― стоило лишь раз получить «озарение природы», и вон до чего дошёл…
Священник Дональд лежал на спине, придавленный огромным котом, и не смел пошевелиться. Сам кот поднял голову, золотые зрачки весело метнулись от Грэйта к золотому скелету; толстый хвост лениво хлестал по плитам ― зверю было явно интересно.
Раз уж питомец оживился, хозяин-некромант заинтересовался тем более. Он шагнул ближе, осмотрел череп, присел, разглядел таз, покачал головой и повернулся к Грэйту:
— …И как же это смотреть?
— Проще простого! ― ничуть не задумавшись, ответил Грэйт. ― Смотрите: вот череп…
Золотой скелет был высок, ему пришлось встать на цыпочки. Скелет повернул «лицо» к нему, вдруг снял собственную голову и протянул вперёд. В пустых глазницах плясали две огненные искорки, мрачно упершиеся в юношу.
Грэйт онемел.
Не надо так, я же нервничаю…
Он заставил себя взять себя в руки. Пол черепа не меняется ― даже если владелец умеет снимать его и держать в руках. Главное, пол остаётся прежним, а значит, можно рассуждать.
(Ну, если у здешних существ анатомия вообще такая же… Это уже другой вопрос.)
Парень не стал принимать череп, а чуть отступил вбок и, указывая пальцем, с увлечением заговорил:
— Посмотрите на лоб и темя. Видите плавную дугу? У женщины лоб был бы вертикальным, верх плоским. Дальше ― надбровные дуги, отчётливо выпирают, вся поверхность в мелких отверстиях? У женщин дуги сглажены и почти без пор. Теперь переносица…
Поток знаний из университетского курса судебной медицины лился без запинки.
Казалось бы ― давно забытый предмет: выучил, сдал и стёр. Он же клиницист, не судебник, память забивать незачем. А сейчас вспоминалось всё: страницы, рисунки, даже смешная рожица, когда-то нарисованная в уголке учебника.
Выходит, перемещение в иной мир приносит и бонусы…
Даже приятно — шансы выжить явно подросли.
От хороших мыслей губы сами собой изогнулись, речь стала быстрее, тон ― мягче; незаметно Грэйт перешёл на наставнический голос старшего врача в анатомическом зале.
Скелет, понятно, не изменился в лице (и не мог), только огоньки в глазницах перестали моргать, замерли: будто свыкся с мыслью, что отныне он — бесчувственная учебная модель.
А вот в зрачках некроманта резонансные круги пошли: ноги его подгибались, казалось, он вот-вот рухнет…
— Череп закончили, переходим к тазу, ― произнёс Грэйт.
Он дважды лёгонько ткнул скелета в лобную кость ― тот спохватился, торопливо водрузил голову на место. Грэйт удовлетворённо кивнул, опустился к тазу:
— Это подвздошная кость. Лобковый симфиз широкий, плоский, угол явно больше девяноста градусов ― сто процентов женский. Хм, повернём-ка кость, взглянем сзади… следы налицо ― эта женщина рожала!
Парень нагнулся, некромант послушно склонился; он глубже ― и тот глубже. Стоило Грэйту попытаться заглянуть вверх, некромант… выпрямился, щёлкнул пальцами.
Зазвенели кости: золотой скелет осыпался у самого носа Грэйта россыпью позвонков, рёбер, лучевых и локтевых.
Парень отпрыгнул:
Что за… он ещё и рушится?! Кончилась энергия? Но вообще-то, без связок и мышц он и не должен стоять…
Мысль мелькнула, и он увидел: кости, как в замедлённой съёмке, сами собой стыкуются — позвонок к позвонку, рёбра, лопатки, руки, пальцы…
Вскоре половина безголового скелета воткнулась вертикально в пол. Одной рукой упёрлась, другой нащупала таз, покачнулась и подняла его над собой.
Грэйт моргнул.
Это он заботится, чтобы нам не пришлось нагибаться?
Но высоты всё равно не хватает…
Он встретился взглядом с некромантом. Тот — с ним. Мгновение растянулось; некромант щёлкнул пальцами: кости ног присоединились — ступни, берцовые, бедренные. Нижняя половина встала. Верхняя схватила бедренную головку, подтянулась, водрузилась сверху. Одна костлявая рука подняла таз, вторая выудила череп и так же выставила вперёд…
И без опоры верх снова качнулся — бум! — рухнул вбок.
— Мя-а-а-у-у-у-у!
Грэйт обернулся: чёрный кот в белых «сапожках» соскочил со священника и, поджав лапы к пузу, катался по полу, хвост стегал камень, будто кот хохотал до слёз.
Эй! Смеяться так громко — нечестно! Ты же кот!
Лицо некроманта пылало. Он стукнул костяным посохом, золотой скелет вновь собрался как надо, после чего махнул вперёд: в дальнем конце зала заскрежетала каменная дверь, открывая проход. На лице мага дёрнулась жилка, он изобразил нечто, похожее на улыбку:
— …Пройдём, побеседуем?
Грэйт радостно кивнул. Некромант зашагал первым, кот важно помахивал хвостом, показывая дорогу, а позади цокал золотой скелет. Сделав несколько шагов, некромант обернулся и рявкнул в зал: — Никому не двигаться!
