Его Преосвященство, господин архисвященник, поистине был закалён в сражениях. Настолько закалён, что черепов, расколотых его боевым молотом, топором и посохом, было уже далеко за сотню. Поэтому даже при виде пациента с распоротым животом, лежащего у него перед глазами, архисвященник и бровью не повёл. Лишь спокойно обратился к Грэйту:
— Прости за опоздание. Что у нас тут?
Одновременно он лениво указал пальцем на дверь, и та с грохотом захлопнулась, запирая за собой желающих ворваться родственников раненого. Грэйт выпрямился, развернулся сложив руки перед собой, и с лёгкой улыбкой сказал:
— Почти закончили. Осталось только зашить. А ещё, кажется, он скоро очнётся. Не поможете с божественным заклинанием?
Архисвященник без колебаний взялся за дело. Привычное заклинание Успокоения — стандарт для всех священников Храма Бога Войны — было наложено с лёгкостью: одновременно обезболивание, успокоение и парализация. Раненый мгновенно застыл на операционном столе. Грэйт сиял и тут же доверил ему следующую часть работы.
Этот новый архисвященник и правда обладал завидным терпением. Он помогал послойно закрывать разрез, накладывал исцеляющие заклинания — и ни разу не выразил недовольства, не произнёс ни слова вроде «а нельзя ли просто наложить Большое Исцеление и закончить?».
Когда с ранами было покончено, чары сняты и пациент начал приходить в сознание, архисвященник подошёл поближе, осмотрел извлечённый железный прут, сверил длину и в полголоса спросил у пастора Мэттью:
— Такая длинная? Насквозь прошёл? Откуда вошёл? И как вы вообще такое вылечили?
Пастор Мэттью промолчал: честно говоря, я и сам знаю только часть… причём совсем небольшую. Но архисвященник — его гость, явившийся по его просьбе, — и как бы мало он ни знал, принимать его нужно было достойно. Он незаметно кивнул в сторону Грэйта, который тем временем понёс тазик с кровью к выходу:
— Лечение вёл он. Пусть сам и объяснит позже?
Архисвященник, не дожидаясь приглашения, направился следом. Куда Грэйт — туда и он. Грэйт свернул — и архисвященник за ним. Грэйт вошёл в палату вместе с пациентом и его пожилым отцом — архисвященник тоже вошёл и сразу уселся, словно намерен был остаться.
Такой напор заставил Грэйта взглянуть на него внимательнее: не хуже, чем у лысого архисвященника. Но поскольку тот ранее помог с лечением, выставлять его теперь было бы нехорошо. Он лишь вежливо улыбнулся, поставил тазик на стол и начал:
— Операция прошла успешно. Угроза жизни миновала. Однако есть ряд последствий, которые нужно учитывать. Во-первых, железный прут повредил почку, и её пришлось удалить…
Уши архисвященника тут же встали торчком.
Внутри палаты разговор шёл методично и спокойно — как послесловие после операции, с объяснениями и рекомендациями. А за дверью шум стихал, моряки переглядывались, на лицах проступала усталость.
— С первым помощником всё в порядке?
— Похоже, да. Если может идти сам — значит, выкарабкался.
— Тогда, может, нам пора?
— Подождём. Маленький пастор велел дождаться, пока он выйдет…
В этот момент дверь приоткрылась. Грэйт вышел бодро, на ходу оборачиваясь к архисвященнику:
— Всё в порядке. Как лечили — я потом подробно расскажу. Сейчас надо разобрать лёгких раненых. — Эй, вы, несколько человек, — садитесь сюда по очереди!
Моряки кинулись вперёд, чуть не затоптав друг друга. Последним оказался хромой одноглазый моряк, которого оттеснили назад. Он зло ткнул локтем в бок ближайшему:
— Ты кто такой? Я тебя на корабле не видел! Тоже хочешь пролезть?
Джэмм Лоуи ругал про себя всё на свете. Он был тайным агентом барона Хопса, выполнявшим деликатные поручения. Барон был взбешён отказом Грэйта и отправил его убить того в отместку.
Задание это казалось Джэмму безнадёжным. Убить — не проблема. А вот скрыться после — сложно. Маги найдут хоть кого. А жизнь у него была одна, и просто так её отдавать не хотелось.
Он подкарауливал Грэйта несколько дней, но тот всё время находился под охраной — его варвар-телохранитель не отходил ни на шаг. Днём сопровождал в лечебницу, вечером — обратно в башню.
Сам Джэмм был лишь седьмого ранга — для успешного убийства при такой охране этого явно не хватало. А в лечебнице ещё и священник пятого уровня сидел… устроить «несчастный случай» там было нереально.
Сегодня он решился. Когда в лечебницу пришла толпа раненых, он упал на землю, ободрав ногу до крови, и втерся среди пациентов, рассчитывая на удачный случай. Но ещё не успел ничего предпринять — как моряки уже начали что-то подозревать.
Он сжался, вытянул вперед израненную ногу:
— Я… я груз таскал у пристани… тоже пострадал… пастор велел подождать…
На ноге — бинт. Одноглазый смерил его взглядом и фыркнул:
— И с такой царапиной лезешь к пастору? Должник?! Глянь, какой ты нежный… банкрот, что ли? На грузчика не тянешь!
Джэмм заискивающе улыбался и отступил. В это время Грэйт, сидя впереди, уже открыл блокнот и начал опрашивать пострадавших:
— Имя… Фэйми, 18 лет, перелом ноги… Ага, простой перелом большеберцовой кости. Шина уже наложена. Не перенапрягайся, если будет сильная боль или опухоль — приходи ко мне.
— Имя… Бата, 23 года. Ушиб плеча, растяжение спины. Ничего серьёзного, отдыхай.
— У тебя — ссадины на спине, руках, ногах. Проведём чистку, перевяжем… Пока не заживёт — избегай воды. Если поднимется температура, или появятся сильные воспаления — сразу ко мне.
Грэйт спрашивал имя, осматривал раны, давал рекомендации, всё записывал. Шло это не быстро, но и не медленно — одного пациента он разбирал за семь-восемь минут.
Джэмм нервно подсчитывал: полчаса — успеет ли архисвященник уйти? Или стоит выйти, а потом вернуться под предлогом?..
Он оглянулся — архисвященник сидел рядом и, похоже, не собирался никуда уходить. Джэмм решился и начал продвигаться вперёд, как бы случайно… и вот уже споткнулся и упал.
— Ай!
Падая, он незаметно высвободил пальцами ядовитую иглу. Один укол — и через час яд сделает своё дело. Следа почти не останется — будто комар укусил.
Но тут… его руки зависли в воздухе. Магическая «рука мага» поймала его и мягко поставила обратно на ноги.
Грэйт мельком взглянул:
— Всё нормально?
Взмах рукой — магические инструменты исчезли. Джэмм поблагодарил, вернулся в очередь. Немного подождал, а потом снова двинулся вперёд — на этот раз с чашкой воды.
Он говорит без остановки, точно захочет пить…
Он нёс воду, несколько раз порывался стукнуть по краю ногтем, но каждый раз передумывал. В итоге поставил на стол чашку как есть:
— Пастор, выпейте воды…
— Благодарю, — кивнул Грэйт, но чашки не коснулся.
А вот архисвященник скосил на неё взгляд, щёлкнул пальцами — и вспыхнула синяя искра:
— Воды не отравлены. Пить можно.
Джэмм отступил в ужасе, холодный пот струился по спине. Он досидел очередь, выслушал диагноз, и, получив разрешение уйти, вышел. Прижался к стене у двери и прислушался:
— Лучше бы вашему сыну остаться на ночь в гостевой комнате. Рана серьёзная. Не беспокойтесь, я сам пригляжу…
Джэмм подумал, и тихо пробрался в боковую часть здания. Он заранее приметил, где находится гостевая, и теперь забрался на потолочные балки, притаился.
Вскоре в комнату вошли раненый, его отец, Грэйт и архисвященник. Джэмм сжался в комок и стал слушать.
Грэйт уложил раненого и, перейдя в соседнюю комнату с архисвященником, разложил бумагу:
— Начинаю оформлять историю болезни. Как лечили — будет записано, прочтёте. Вы хотите смотреть, как я пишу? Хорошо…
— Имя пациента: Андре Миллер, мужчина, 27 лет, старший помощник. Сквозное ранение, железный прут диаметром 16 мм вошёл между 11-м и 12-м ребром сзади, вышел над лобковым симфизом. Потеря крови — около 500 мл…
— Лобковый симфиз? Это вот тут, над пахом…
— Срединный разрез? Это отсюда до сюда, между грудиной и пупком…
Записи и объяснения продолжались до глубокой ночи. Джэмм Лоуи, съёжившись на балке, слушал их всё это время… и уже начал сомневаться в себе:
Я… вообще зачем сюда пришёл? Слушаю его уже столько времени… кажется, я сам научился писать истории болезни.
