«Значит, Заклятие воодушевления — это всё равно что инъекция адреналина?..» А если так, тогда очарование человека — это гормоны? Допамин? А главное заклинание самообороны школы ментального воздействия — Механизация сознания — это что, временное отключение боли, блокировка болевых рецепторов? Впрочем, говорят, что маги с активной механизацией боли всё равно чувствуют, просто… не обращают внимания. Они просто хладнокровно просчитывают всё, что с ними происходит. Как это вообще работает?..
И ещё, если адреналин Заклятия воодушевления — действительно адреналин, то как они регулируют дозировку? Ведь если переусердствовать и вколоть слишком много — возможны кровоизлияния в мозг, ишемия сердца, аритмия! …А какой именно адреналин? Норадреналин, адреналин или изопреналин? Или вообще никто ничего не различает, просто сигналят надпочечникам: «Эй, вставай и работай!»?
Мысли Грэйта метались с бешеной скоростью. Он даже всерьёз подумывал: а не взять ли подопытного и проверить — хотя бы катехоламины в моче. Но нет — времени нет, сил тоже, да и нужных реактивов под рукой нет. Оставалось только представить, как это могло бы быть — и вернуться к спасению больных.
— У этого пациента — острая аллергия на пенициллин, — объявил он. — Значит, использовать препарат нельзя, остаётся только магическое лечение. При кишечной форме сибирской язвы поражается в первую очередь кишечник. Если произойдёт его разрыв — бактерии массово проникнут в кровь, токсины доберутся до мозга.
Он бросил объяснение на ходу, быстро поклонился всем старшим лекарям и скользнул прочь. Больничное правило: бегать можно только в случае срочной реанимации. В остальном — только быстрый шаг. Иначе пациенты начнут паниковать, а в хаосе можно налететь на тележку или выбить у медсестры поднос с лекарствами.
Двигаясь как спортсмен по спортивной ходьбе, Грэйт мчался от койки к койке, от палаты к палате. По пути его снова и снова останавливали:
— Господин лекарь! Результаты последнего анализа! В той партии, что вы отметили, возбудитель обнаружен в 60% проб!
Это были образцы воды из труб 12-го корпуса — и даже из главного водопровода.
— Всё ясно, — кивнул Грэйт и быстро начертал магическую строчку:
«Водоснабжение заражено. С этим направлением — к Совету. Пусть немедленно санкционируют проверку источников воды!»
— Господин! Конфликт между патрулём и семьями заболевших! Уже есть пострадавшие!
— Пусть Бернард возьмёт это на себя! И скажи Министерству по чрезвычайным ситуациям: срочно прислать ещё магов! Пусть кастуют массовое Очарование — туда-обратно, сколько понадобится!
Через пару минут подлетел третий ученик:
— Господин! Не хватает коек!
— Добавить! — выкрикнул Грэйт, не задумываясь. — В палаты, в коридоры — ставьте везде! Всех, кого уже вылечили — немедленно в изолятор! Освободить койки!
— Господин… Некоторые больные уже не встают, испражняются прямо в постели… Никто не убирает…
…
Двое членов Совета, медленно обходившие здание, наблюдали за этим хаосом со стороны.
— Мальчишка еле справляется…
— Слишком крупная больница для одного человека…
— У него явно нет опыта управления. Здесь тысяча коек — это не то, что можно вытянуть с дюжиной учеников…
Если бы Грэйт услышал — он бы тут же возмутился. Нет опыта? Да я же… Я же знаю, как работают крупные клиники!
Но сейчас — он в ловушке. Отдел здравоохранения только-только был создан. Эффективность инфекционной больницы ещё не доказана. А такие учреждения — это как прилив: в мирное время почти пусто, а в эпидемию всё рушится волной. Но ведь в обычные дни нельзя просто держать персонал без дела! Какой бюджет под это выбьют?..
— Может, после этого всего мы найдём кого-нибудь в помощь? Пусть он займётся лечением, а управлять будет другой?
— Только не сейчас. Потом, аккуратно, чтобы не обидеть…
Тем временем проблемы росли уже не по линейной, а по экспоненциальной кривой:
— Господин! Пациент в палате 113 — сильные боли!
— В палате 65 — резко поднялась температура!
— А в 237-й — больной вырвал… калом?! Бр-р! Живот как доска — ни надавить, ни отпустить!
— Господин…
Началось. Это оно, — понял Грэйт. Пенициллин поступил слишком поздно. Болезнь ушла далеко. Начиналось то, чего он так боялся: перфорации, непроходимость, некроз…
Нужно оперировать. И быстро. Но кто будет?
— Быстро осмотрите всех по зонам ответственности! Кто с каменным животом — сразу на носилки и ко входу в операционную! А тех, кто может — срочно попросите лечение у жрецов и магов-целителей!
Брюшная доска! Это самый очевидный симптом разлитого перитонита. Сначала оперировать их, а потом — всех остальных.
— Сколько операционных готовим?
— Все! — выкрикнул Грэйт.
Всего было восемь. Он и не надеялся, что будут нужны все. В крайнем случае — хотел пригласить знакомых некромантов из Чёрного Болотного круга, чтобы они помогли… Но сейчас — только он сам.
Грэйт мчался вниз, к зданию операционного блока. Уже оттуда потоком шли носилки. Один, два, три, десять… двадцать…
Почти у всех — разлитой перитонит. Кишечник раздут. Газ под диафрагмой. И что теперь? Он один всё это не осилит. Даже если будет оперировать по 20 минут — это почти семь часов! А других больных тоже нельзя бросать…
Только на старших осталась надежда. Быстро переодевшись и вымыв руки, он обернулся к священникам и магам:
— Господа, кто-нибудь умеет оперировать? Резать живот, определять некроз кишки?
Священники сразу отшатнулись. Только трое — с главой Салиманом во главе — шагнули вперёд.
— Если надо — разрежем. Но уж не обещаем, что не зарежем кого-нибудь ненароком…
Трое. Включая Грэйта — четверо. Нужно хотя бы восемь…
И тут — крик:
— Грэйт! Мы пришли!
Он повернулся — и увидел Линна, пробирающегося сквозь толпу. За ним — архимаг Эдгар и его ученики, один за другим. Все встали в строй, улыбаются.
— Открывать животы — это же для нас, некромантов! — сказал Эдгар.
Грэйт едва не прослезился.
— Отлично! Тогда так! По три человека в бригаде: один некромант, один священник Бога Войны, один — из Храма Источника. Первый накладывает Заклятие покоя, второй — делает разрез, третий — дренирует. Я сам буду осматривать, что отрезать, что сшить, а что промыть. Затем закрывайте. Всё — поехали!
Архисвященник с интересом наблюдал за процессом. Увидев, как некроманты один за другим заходят внутрь, он только махнул рукой: — Делайте, как он говорит. Мы заходим вместе.
