— Тсс! — прошипел Грэйт. Не мешай! Он как раз занимался интубацией — вводил трубку в трахею оленю. Нужно было тишины и сосредоточенности.
В своей прошлой жизни он проработал в отделении неотложной помощи больше десяти лет. Сама по себе интубация ему была вполне по силам. Проблема была в другом: он врач по людям, а не ветеринар. У оленя (а это был пятнистый? северный? может, олень Давида? Впрочем, какая разница — он всё равно их не различал) дыхательные пути устроены иначе. Где начинается изгиб? В каком месте поворачивать? С какой стороны заходить? Он не знал.
Единственное, что у него было — это опыт вскрытия… множества овец.
Грэйт пустил в ход всё, что только знал: волшебное УЗИ, магический рентген. Осталось только не разрезать бедное животное. Затем он взял семя, активировал заклинание, и из ладони вырастила зелёная, гибкая плеть — и ввёл её в левую ноздрю животного.
Олень, находясь под заклинанием сна, тихо сопел и даже не шелохнулся. Грэйт сжал губы, прищурился и, затаив дыхание, сосредоточился, заставляя лиану двигаться, изгибаться и сворачиваться под нужным углом…
Ай!
Она вылезла через рот.
Слишком рано повернул. Надо было глубже — тогда бы попал в трахею.
Он втянул лиану обратно, передохнул и снова отправил её в путь.
И… попал в пищевод.
Грэйт сдержал стон.
Рядом сидел Симонд, обняв колени, наблюдая за мучительным выражением на его лице — и весело подбросил в воздух кольцо с мистическим глазом:
— Бери. Всё равно это мне кто-то подарил. Хочешь отработать — расскажи, на кой ты сажаешь лозу в нос оленю?
Грэйт колебался, но всё же не отказался от дара. В конце концов, когда дело дойдёт до людей, бронхоскоп с визуализацией — куда надёжнее, чем тыкать наугад. Он активировал магический глаз, начал вводить лиану и ответил.
С первой же фразы Симонд подскочил как ошпаренный:
— Я хочу залить ему воду в лёгкие.
— Что?! — вскрикнул маг.
Будь потолок повыше, он бы и до него допрыгнул. И то, спрыгнув обратно, он зацепился и вскрикнул, потирая ушибленное место.
— Ты с ума сошёл?! Ты что, его утопить собрался?! Это ж сколько мороки! Или хочешь отравить его, замучить, использовать как орудие пыток?! Слушай, магией куда проще прикончить кого угодно, зачем изгаляться-то?!
Грэйт: …
А если я скажу, что вообще-то… я пытаюсь спасти?
Да, всё так. Он давно хотел это сделать — не конкретно с оленем, а с человеком. Только перед тем — набить руку на животных.
С тех пор как ему поручили задание по увеличению добычи мифрила, и он впервые столкнулся с большим количеством гномов, он постоянно думал об одном: Что нужно гномам больше всего? И чем, как лекарь, он может им действительно помочь?
После общения с кузнечными гномами у него сложилось устойчивое впечатление: из десяти — девять кашляют. УЗИ, рентген, посев мокроты — вуаля. Наиболее распространённые болезни — две:
Во-первых, туберкулёз. У троих из десяти. И это ещё повезло, что у гномов сильный иммунитет — при таком плотном контакте давно бы уже все заболели. Правда, пока у него не было стрептомицина, он ничего с этим сделать не мог.
Во-вторых — пневмокониоз, или попросту говоря, пыльные лёгкие. Среди взрослых гномов — восемь из десяти. Среди стариков за двести лет — все сто. И вот тут Грэйт мог что-то придумать.
Лекарств у него не было. Пересадка лёгких — даже не обсуждается. Отговорить гномов от рудников — самоубийство. Значит, остаётся единственное — способ, широко использовавшийся ещё в XX веке и доказавший свою эффективность:
Лаваж лёгких. Или, по-научному, тотальная бронхоальвеолярная промывка.
Пациента усыпляют, оставляют дышать одним лёгким, а во второе заливают стерильный раствор. Потом откачивают, снова заливают, снова откачивают — пока вода не станет чистой. Потом меняют лёгкое и повторяют процедуру.
Эта процедура позволяет вымыть пыль, фагоциты и воспалительные агенты, уменьшить симптомы вроде одышки, боли и кашля, улучшить лёгочную функцию и общее самочувствие.
Магическая анестезия? Есть.
Простейший дыхательный насос? Есть.
Волшебная лозочка вместо трубки? Пожалуйста.
Страховка в виде лечащих заклинаний? В наличии.
Оставалось только попробовать.
Хотя бы на животном.
Симонд глядел на него как на сумасшедшего. Грэйт лишь улыбнулся и продолжил. С глазом визуализация стала проще: лоза двигалась куда точнее, поворачивалась, не спотыкалась.
— Эй! Вон там дырка! Слева! — крикнул Симонд.
— Это рот. Спасибо. — невозмутимо ответил Грэйт.
— Почему остановилось?
— Нужно приподнять надгортанник. Без этого трубка не войдёт. Вот, вот… всё!
— А сейчас почему?
— Ждём, когда голосовая щель откроется…
Грэйт спокойно объяснял, в то время как сам не спускал глаз с экрана. Четыре лозы, каждая со своей задачей, работали синхронно:
Твёрдая Лоза A — доставляла свет;
Твёрдая Лоза B — управляла мистическим глазом;
Пустотелая Лоза C — уходила в одну ветвь, расширялась и герметично обнимала стенку трахеи;
Пустотелая Лоза D — уходила в другую ветвь, проникала глубже, в самый бронхиальный узел…
Начинаем промывку!
Стерильный физиологический раствор пошёл в лёгкое. Для первой пробы Грэйт выбрал третичную долю правого лёгкого. Да, у оленей по три доли на каждое лёгкое — и ещё одна посередине…
Даже зная, что оленя сегодня вечером всё равно пустят на мясо, Грэйт использовал только стерильный раствор. Жидкость пошла по пустотелой лозе, и вскоре первый 50-миллилитровый шприц был полностью введён.
Всё шло гладко. Руки помнили технику. В прошлом он делал это бесчисленное количество раз, особенно когда брали бронхоальвеолярный лаваж для диагностики.
Через мгновение — та же жидкость начала возвращаться по другой лозе, стекая в специальную банку.
— Да ладно?! — Симонд аж подпрыгнул. — Так можно было?! Она же не умерла! Слушай… а можно я тоже попробую?
Грэйт без колебаний протянул ему шприц. Тот радостно принял, начал медленно вводить ещё один, потом ещё… и ещё…
— Мээээ… — вдруг глухо протянул олень.
Спавшее как убитое животное, внезапно дёрнулось и пнуло копытом. Прямо в щит Симонда.
