«Уааа—!»
Толпа взревела, словно прорвало плотину.
У каждого божества — будь то божественное благословение, великая магия или уникальное таинство — есть своя неповторимая световая аура. Когда-то на поле боя, при вторжении церкви Светоносного Владыки, Грэйт уже видел:
— у церкви Светоносного Владыки — белое сияние, словно горы обрушиваются с небес на землю, связывая небо и землю; — у Богини Источников — мягкие и покачивающиеся лазурные волны; — у последователей Бога Природы — буйная, зелёная, как весенний луг, энергия; — а у храма Бога Войны — сгустки плотного чёрно-красного света: чёрного, как сталь, и красного, как кровь.
Но пламя, вспыхнувшее на теле принца Росеги, хоть и несло ту же чёрно-красную гамму, выглядело совершенно иначе: золотисто-красное, как расплавленная лава, как пылающее пламя — ослепительно яркое, куда ярче, чем таинство Бога Войны.
То, что принц Росег сияет таким светом — было ожидаемо. Но Кай… что происходит с ним?!
«Что происходит с этим Каем?!» — на западной трибуне, напротив Грэйта, архисвященник Джерони стиснул зубы и прошипел: «Ты же сам наносил ему метку! Что, ошибся? Или зелье перепутал?!»
Метка Преданного — сила, укрытая глубоко внутри тела, незаметная для постороннего взора. Если бы её было так просто заметить, церковь никогда бы не пошла на столь рискованный шаг и не отдала бы ради неё жизнь одного из своих священников.
«Я точно не ошибался!» — обиженно ответил его помощник. — «Вы же знаете, сколько я таких меток за год накалываю! Да я наощупь уже могу всё сделать! А рецептура у зелья… проще некуда!»
На другой стороне арены серебряная драконша только улыбнулась, мягко отведя пальцы в сторону — исчезая вместе со своей причастностью.
Но независимо от того, ошиблись ли с зельем или кто-то вмешался — сияние уже вспыхнуло.
Если бы это была просто магическая иллюзия, видимая только в духовном зрении заклинателя — можно было бы отвертеться. Но вся арена увидела это: один — в белом сиянии, другой — в чёрно-красном пламени. Даже самые обычные гномы, не обладающие никакой магией, видели это чётко и ясно.
«Он не верит в Отца-Бога!»
Из глубины толпы раздался чей-то гневный крик. И тут же, словно порыв ветра сорвался с гор, ему вторили сотни голосов:
«Он верит в Светоносного Владыку!»
«Он предал Отца-Бога!»
«Предавший — не достоин быть королём!»
«Прочь!»
«Прочь из дворца!»
Бах-бах-бах!
Грэйт спешно поставил магический щит. Да что с вами?! Ладно бы вы просто кидались обувью — но кидайте метко! Ещё немного, и прилетело бы ему прямо по голове!
И, что хуже всего, — воняет! Ужасно… бр-р-р…
Больше всего, конечно, доставалось Каю, но и принц Росег тоже получал свою долю ударов. К счастью, оба в полном доспехе. Если только не попасть железным сапогом по голове, остальное — терпимо.
Битва между тем продолжалась. Единственное неудобство: арена постепенно превращалась в поле из ям, выбоин и обувных ловушек — бойцам приходилось быть осторожными, чтобы не оступиться.
Однако и Кай, и Росег двигались уверенно. Кай налился злобой, глаза налились кровью, и его рёв гремел, как гром. Боевой топор в его руках свистел в воздухе:
Пусть кричат. Пусть бросают. Это ритуал — древний, освящённый богами! Если я побежу — никто не осмелится меня свергнуть!
А Росег напротив — собран и сосредоточен. Тяжёлое чувство ответственности сжимало его сердце, наполняло тело силой:
Я не могу позволить предателю вести мой народ.
Принимать помощь? Да. Принять их священников? Возможно. Но предать веру Отца-Бога — это недопустимо.
«Ты предал Отца-Бога!»
— Удар молота!
«Прочь из королевства!»
— Удар молота!
«Ты недостоин быть правителем!»
— Удар!
«Убирайся!»
— Удар!
«Убирайся!»
— УДАР!
«А-а-а-а-а-а-а-а-а!»
Кай взревел, как зверь. Он сделал шаг вбок, не стал уклоняться, а выставил вперёд левую руку, прямо под удар молота. Металл треснул, броня деформировалась, раздался жуткий хруст кости — но белое сияние вспыхнуло вновь.
И в тот же миг — топор взвился вверх, ослепительно сверкая.
«Ай!» — вскрикнул Грэйт. Даже ему стало ясно — Кай пошёл вабанк, вложив в этот удар всё, что у него есть. И, судя по всему, святое исцеление в его теле до сих пор работает!
«Нечестно!» — фыркнула серебряная драконша. — «Он себя лечит во время боя! Он же жульничает!»
Принц Росег всё же попал по нему — удар прошёл через броню, но Кай не стал защищаться, пошёл в атаку. Росег едва успел отпрыгнуть, перекатываясь по земле, — и только так избежал смертельного удара.
Вспышка! Ещё вспышка! И снова!
Белый свет слепил глаза. Каждое его появление наполняло Кая новой силой — удары топора становились всё быстрее, всё тяжелее. Принц Росега катался по арене, как сверкающий шар из серебра — и уже докатился до самого края.
Сейчас бы кто-нибудь пошутил… «Росега, ты точно не дракон в обличье фрикадельки?» Но Грэйт не смеялся. Он сжал кулаки, зубы стиснуты. В груди — беспокойство:
Что делать?! Как ему помочь?!
Судьба битвы — и судьба королевства — висели на волоске. Каждый удар мог быть последним. Нарушать правила нельзя. Но… может, есть другой способ? Обойти законы, вмешаться, н незаметно?
На трибуне старейшин два мага уже сжали посохи, готовые в любой момент сорваться и остановить бой. Да, вмешательство — значит поражение. Но принц не должен погибнуть!
Бах!
Принц Росег врезался в ограждение. Он с трудом поднялся, но Кай уже был рядом. Он поднял топор и обрушил его сверху. Росег едва успел поднять молот — и топор врезался прямо в его шлем, прогибая железо с грохотом, от которого дрогнула вся арена.
«Нет!» — Грэйт вскочил на своей платформе. Серебряная драконша прижала его обратно, другая рука уже сияла магией.
Но в этот миг, от самого края арены — прорвался новый крик:
«А-А-А-А-А-А-А-А-А!»
Огненная вспышка!
Лавовое сияние, золотисто-красное, снова взвилось над телом принца! Оно было таким жарким, что даже чёрный магический свет стали начал пылать в нём.
И в этот миг Росег сжался в комок, оттолкнулся от земли, и со всего размаху ударил головой прямо в грудь Каю!
«Он перешёл на новый уровень!» — изумились зрители. «Он поднялся в классе!» — вторил кто-то. «Он стал сильнее!» — закричал третий. На поле боя всё только начиналось…
