Добежать до горы — лошадь умрёт. Хорошо хоть, олень не умирает.
От места, где был Грэйт, до Чёрновороньего леса, а оттуда — в охотничью зону, ушёл почти весь день. Хорошо, что спина Серебряного Оленя была широкой — Грэйт сидел как хотел: влево, вправо, вперёд, менял позу… Устал — пересел, и снова продолжал читать на спине оленя.
Во время Великой Охоты в Акуре было задействовано более пары тысяч человек. Кроме тех, кто остался охранять лагерь, в поход вышли все — воины, маги, следопыты. За зиму нужно было добыть мясо, шкуры на обмен, сухожилия и кости на лекарства и инструменты. Всё зависело от этой вылазки!
Воины рассредоточились по округе. В радиусе тысячи ли собралось около сотни племён, участвующих в Акуре, и вместе они выставили две–три тысячи бойцов. По заранее согласованным районам они образовали огромный круг, скоординированно загоняя зверей к центру.
Грэйт сидел на спине Серебряного Оленя. Стоило ему сосредоточиться — он услышал вдали приглушённые звуки, словно стоны, перекатывающиеся в лесу. Звук казался знакомым… Где-то он это уже слышал…
— Они свистят в кору, чтобы приманить оленей, — объяснил сзади Бернард. — В Чёрновороньем лесу растут деревья, кора которых сворачивается в свисток и издаёт звук, как у самки оленя. Опытный охотник может приманить самца, а за ним придут и другие звери. Ну а если появится магический зверь — тогда вступают в бой воины высокого ранга…
Он указал вперёд. Грэйт проследил взгляд — неподалёку старейшин окружали могучие варвары: высокие, крепкие, лишь одним присутствием создающие давление.
У кого-то костяные булавы и молоты, но большинство держали стальные топоры и палицы. Лезвия — холодные и острые, отлив стали и гравировки на ней явно указывали: оружие — гномьей ковки.
На такой бедной равнине, как Великая Пустошь, оружие гномов — роскошь. Эти воины — элита.
— Когда начнём? — Грэйт вытянул шею. Охота сама по себе интересна, но до начала было скучно — никаких событий.
Со своей позиции он слышал лишь звуки свиста, видел колышущиеся кусты, да редкие чёрные тряпки, размахиваемые на длинных шестах. Непонятно зачем…
«Может, наложить на себя Орлиный глаз? Или дождаться начала?»
Скука. Грэйт похлопал оленя: — Аппа, пойдём попьём воды!
Серебряный олень фыркнул, понёс Грэйта и Бернарда к ручью. Изначально Бернард назвал его «Аппаро» — в честь древнего зверя, но Грэйт сократил до «Аппа».
Олень не возражал — услышав голос Грэйта, он подходил, клал передние ноги и приседал, чтобы ему было удобно взбираться. Бернард смирился. Сайрила, однако, хихикала:
— Имя отличное. Когда ты на нём один и никто не смотрит, легко может превратиться в «А–ПАХ!» (звук падения).
— Сайрила!
Несмотря на подколы, Аппа принял имя. По команде Грэйта он вальяжно подошёл к воде и стал пить. Бернард первым спрыгнул, Грэйт наложил на себя [Перо Падения] и легко парировал вниз.
Воду набрали, вскипятили, заморозили Лучом Холода — всё отработано. Наполнил флягу, налил себе чашку, начал пить. Вдруг — шум с противоположного берега. Из леса вырвались окровавленные воины.
— Чёрный облачный барс! Он там!
Первый боец закричал. В ту же секунду, мимо Грэйта просвистел ветер — старшие воины кинулись на помощь. Где-то впереди раздался рёв, треск, вопли. Ветки, стволы падали с грохотом.
Грэйт вылил воду, обернулся и побежал. Аппа взметнулся, Бернард подхватил его, вскочил на спину, и вскоре они уже были на краю лагеря старейшин.
Пять раненых только что вышли из леса.
Самый «лёгкий» — кожа вспорота четырьмя когтями, рана почти до кости. У другого — проколотая нога, вся в крови. Третий — грудь, плечо, спина — всё в крови.
Худший — с откусанной рукой, без сознания, лежал на плече у старшего.
Целители поспешили к работе. Те, у кого был свой старейшина, лечили своих. Остальных лечил старейшина Брок с учениками. Мыли раны, пели заклинания, мазали мази.
Заклинания действовали сразу. Лёгкие раны — затянулись. Нога — чистая. Общий кровоток — стабилизирован.
Раненые воины лежали бледные, но с блеском в глазах — они вызвали сильного магического зверя. Это успех! Трофеи будут щедры!
Только один — тот, что потерял руку — смотрел с отчаянием. Его старейшина уже вылечил обрыв, закрыл кожей, жизнь спасена… но руки нет. Больше не поднять топор. Не сражаться. Он… сломан.
— Старейшина…
Мужчина в шкуре оленя, с рогами, покачал головой:
— Я… не могу, Севи. Восстановить конечность мне не под силу…
Он взглянул в центр круга старейшин. Во всей Акуре он слышал лишь об одной операции воссоздания руки — у Брока. Но даже он может сделать это лишь с большими потерями.
А Севи — лишь средний воин. Охота только началась. Старейшина не пойдёт на это.
— Не может… не может…
Севи побледнел. Он посмотрел на всех магов по кругу — никто не откликался. Никто не может его спасти. Никто не сможет вернуть руку. Он станет бесполезным. Племя его не выгонит — но и не станет вкладываться.
Он не получит еды, не сможет поддерживать силы. Через год–два станет пастухом или сторожем. Жена не получит больше мягких шкур и ракушек. Сын — не получит стальной нож.
Младшая дочь — не получит обещанный цветной обруч…
Севи зарыдал. Воины и старейшины сочувственно смотрели — но молча.
Что они могли сказать? Что могли сделать?
Жизнь в Великой Пустоши сурова. Ни одно племя не прокормит лишний рот.
Севи упал, рыдая, схватил свою отрубленную руку и с яростью швырнул о землю:
— ЗАЧЕМ ПРИНЕСЛИ ЕЁ ОБРАТНО?! ЗАЧЕМ?!
Чтобы спасти руку, их вожак сам был тяжело ранен.
Отрубленная рука падала к земле… но вдруг — замерла. Повисла в воздухе. Поднялась. Парила…
Севи вздрогнул. Пусть он понимал, что это магия — от странности сцены по коже прошёл мороз.
К нему подошёл молодой человек, держащий отрубленную руку. Он присел рядом, мягко спросил:
— Сколько времени прошло?
Как ни странно, Севи понимал его. Он дрожащим голосом ответил:
— Примерно как поесть…
Сколько прошло точно — он не знал. Может, минута, может, вечность.
Юноша нахмурился — недоволен? Не успею?
Севи затаил дыхание. Он слышал — среди людей, приехавших в Акуру, есть великий целитель. Именно он спас Банка, когда тот чуть не умер от разрыва живота. Даже старейшины не справились бы.
Сможет ли он восстановить руку?
Согласится ли?
— М… мою руку… можно пришить?
— Возможно. А возможно — нет, — ответил Грэйт, внимательно осмотрев конечность. Она всё ещё сохраняла частичную жизнеспособность.
Он сел на корточки и спокойно посмотрел в глаза:
— Слушай внимательно. Конечность уже зажила, ты не умрёшь. Я могу попробовать, но если не получится — твоя жизнь будет под угрозой. Ты всё равно согласен? — Да! Да-да-да! Я согласен! — Севи чуть не рассыпался. Он встал на колени и вцепился в Грэйта: — Пожалуйста! Господин! Пожалуйста, помогите мне!..
