У изголовья кровати лицо Грэйта становилось всё мрачнее. Он молча водил кончиками пальцев по животу, медленно исследуя каждую область: контуры матки, плаценту, амниотический пузырь, плод…
На пятом месяце плод должен был быть уже двадцать–двадцать пять сантиметров в длину, с копчико-теменным размером около шестнадцати сантиметров и весом примерно триста двадцать граммов. Но, опираясь на свой опыт множества УЗИ, Грэйт видел — этот ребёнок слишком мал.
Кроме того, часть полости матки занимали не плодные оболочки и околоплодные воды, а участок плаценты, в котором он видел неоднородные, плотные, как снежные хлопья, эхосигналы.
…Пузырный занос. Точнее — частичный пузырный занос.
Если бы это был полный занос, в матке вообще не было бы ни эмбриона, ни сердцебиения — и опытные целители сразу бы сказали: «Жизни нет». Но при частичном заносе плод всё же существует. Более того — сейчас он жив. Жив…
Грэйт опустил руки, повернулся спиной к беременной и посмотрел на графа:
— Поговорим снаружи?
От этой фразы тень в глазах Аргайла стала ещё тяжелее. Он наклонился к дочери, поправил одеяло, погладил по волосам:
— Всё хорошо, отец выйдет поговорить с жрецом. Отдыхай… Всё будет хорошо.
Лишь убедившись, что она спокойна, он быстрым шагом вышел в соседнюю комнату и, пройдя к окну, повернулся:
— Говори.
— Дело плохо, — осторожно начал Грэйт, подбирая слова, понятные в этом мире. — В выделениях Каролины есть мелкие пузырьки. Я вижу, что такие же пузырьки занимают большую часть матки.
Он вызвал бесшумную иллюзию и изобразил на ней матку, указывая:
— В норме плод в амниотическом пузыре, вокруг него — воды, а дальше стенка матки. А сейчас…
С иллюзии пузырь стал меньше, а между ним и стенкой появилось множество шарообразных включений.
— Эти образования сжимают пузырь, отбирают у матери питательные вещества, мешают плоду развиваться. При таком диагнозе почти невозможно доносить беременность до конца.
Граф молчал, глядя на изображение, сжимая и разжимая кулак; в суставах похрустывало, и в воздухе словно сгущалась гроза.
Эй, я лечу, а не дерусь, — невольно подумал Грэйт, нащупывая в кармане перо с магией поля силы.
Но удара не последовало. Граф, обуздав себя, коротко кивнул:
— Благодарю за диагноз. Но ты понимаешь — это моя дочь. Давай выслушаем и других целителей.
— Конечно, — согласился Грэйт.
После его рассказа старший жрец Природы кивнул:
— Понятно… я тоже чувствовал, что плод очень слаб, думал, как бы сохранить…
Маг из Магического совета вдруг спросил:
— Как ты это увидел? Своим заклинанием? Научи меня — куплю модель заклинания или обменяю на другое.
— Это требует тренировки, — ответил Грэйт. — Но можем сравнить: привести беременных на том же сроке, и я покажу разницу.
Граф мгновенно распорядился, и через час привели трёх женщин. Грэйт сделал им УЗИ и вывел изображения рядом:
— Видите? У здоровой — вот так. У Каролины — вот так…
Этого оказалось достаточно, чтобы все поняли разницу. Граф спросил:
— Можно ли убрать эти пузырьки магией или божественным вмешательством, чтобы плод стал развиваться?
Целители оживились, но Грэйт покачал головой:
— Простите… но, думаю, ребёнка не спасти.
Он видел, как с каждым словом гаснет надежда в глазах графа. Частичный пузырный занос почти всегда сопровождается задержкой развития или множественными пороками, а доношенные дети рождаются крайне редко. Даже если чудом выживет — в девяти случаях из десяти у него будет тройной набор хромосом, что означает бесплодие.
— Чем дольше плод остаётся в утробе, тем сильнее он истощает мать. Мой совет — немедленно прервать беременность и очистить матку. — Но это её единственный ребёнок! — взорвался граф. — Мужа уже нет, других детей у неё не будет! … Так, твоя лечебница ведь хочет построить новый корпус? Я дам тебе целое здание — только спаси этого ребёнка!
