Сошёл с ума?..
Грэйт мгновенно вспомнил тех самых оборванцев у ворот госпиталя утром — с пустыми, мутными глазами, с замедленными, механическими движениями. Значит, один из них сейчас впал в приступ безумия?
Он поспешно бросил через плечо:
— Надень одежду.
И, не дожидаясь ответа, выскочил наружу. Но едва он сделал шаг, дорогу ему преградил широкий, могучий силуэт. Даже без лишних движений стало ясно — трава и сорняки у ног сорвались с земли, извиваясь, и в миг оплели человека, превратив его в зелёный кокон.
Высший жрец восьмого уровня — его действия были быстры и безупречны.
Грэйт слегка кивнул этому ученику старейшины Нокса — быть может, главному ученику — и прошёл мимо, вглядываясь в пленника. Спасибо, уважаемый, сэкономили мне уйму сил: не нужно решать, использовать ли лианы или метнуть «Чары спокойствия».
Кокон был туго, но не чрезмерно стянут: человек мог дышать, но шевелиться — нет. Однако даже в этом положении тот резко повернул голову и впился в Грэйта взглядом. Глаза его были так широко распахнуты, что казалось, сейчас лопнут, а изо рта, перепачканного кровью, раздавалось хриплое:
— Хо-хо… хо-хо…
Грэйт замер. У ворот госпиталя оборванцы выглядели иначе: заторможенные, безучастные, их лица были словно каменные маски. А этот… этот был не безумцем в апатии — он был яростен, одержим.
Не из той же категории…
Опыт неотложного врача говорил сам за себя. Пусть он и не психиатр, но различать состояния обязан. Одного взгляда достаточно: Тот пьян… у этого, похоже, эпилепсия… тут эмоциональное расстройство… у этого печёночная энцефалопатия… а этот не психиатрический случай вовсе — просто в шоке и потому безэмоционален.
Но человек в коконе не подходил ни под одну из привычных картин. Кожа, лицо, кровавые губы — что-то было явно не так.
Грэйт не подошёл ближе, а огляделся по сторонам. Его взгляд остановился на одном напряжённо следившем мужчине.
— Ты его знаешь?
— Н-не знаю… — мужчина тут же отшатнулся, хотел убежать, но трава снова ожила, обвив его щиколотки.
Грэйт усмехнулся про себя. Ах вы, заботливые руки восьмого уровня! Ну прямо ангел-хранитель.
Он сделал вид, что ничего не заметил, и мягко продолжил:
— Скажи, давно он в таком состоянии? В смысле — сходит с ума?
С этими словами Грэйт незаметно метнул заклинание успокоения. Голос мужчины перестал дрожать, он встретился с ним взглядом:
— Не знаю точно. Меня самого держат уже месяц. То один умирает, то новых приводят. Но когда нас сажали на корабль — он уже был там.
Тупак Демир напрягся, ловя каждое слово. Высший жрец рядом — это плохо. Когда старик скрылся в палатке, Демир хотел удрать, но стража не позволила. Тогда он и решил притвориться безумцем. И вот — удача! Цель сама вышла к нему.
Чёрт! Почему он не подходит ближе?!
Эти травяные путы не способны удержать его, стоило бы только приблизиться… и у него была бы стопроцентная возможность убить цель.
Но нет. Ладно, пусть. В окружении сильнейших пока лучше затаиться. Ассасин успокоился, продолжая подслушивать.
— Кроме него, есть ещё такие?.. — Грэйт коснулся пальцем виска. — Кто с головой не в порядке? Кто глуп, или вовсе обезумел?
— Есть! Есть! — поспешно кивнул мужчина. Трава у ног его сама собой разжалась, и он шагнул вперёд, указывая рукой на толпу:
— Вон там — Шана. У неё волки ребёнка загрызли, с тех пор она как в прострации. Старик Ронен — полгода всё хуже, уже людей не узнаёт. Ещё вот там…
Среди сорока–пятидесяти человек набралось с десяток таких случаев. Процент был высоким. Грэйт последовательно осмотрел каждого, отмечая:
Все они выглядели хуже прочих — истощённые, с тяжёлыми поражениями кожи. Возможно, психические отклонения связаны именно с этими поражениями…
Но в чём именно связь?
Грэйт шагал среди толпы и вдруг уловил вонь, ударившую в нос. Не привычная грязь, не кислая вонь немытых тел. Это был…
Понос.
Инстинкт и опыт подсказали: один-два случая не беда. Но если это заразное?.. Эпидемия здесь, рядом с госпиталем, — это катастрофа. Даже дизентерия или холера могут обернуться бедой.
Он тут же перехватил за руку мужчину, только что вернувшегося после оправления:
— Живот крутит?
— Да, да!..
Тот был грязнее и испуганнее прежнего. Грэйт мягко спросил:
— Давно?
— Всегда… всегда так…
— Сколько именно? Неделя? Полмесяца? Месяц? Полгода?
Мужчина замер, его глаза расширились, взгляд поплыл, словно он не мог сосчитать. Потом пожал плечами:
— Давно… очень давно…
Грэйт с облегчением выдохнул. Если так долго, это не холера. И вряд ли дизентерия.
Он расспросил ещё нескольких — все подтвердили: диарея у них тянется месяцами. Вялотекущий процесс, не острая вспышка. Более того, некоторые из тех, у кого были психические расстройства, жаловались и на тошноту, и на рвоту.
Значит…
Симметричные кожные поражения. Не от солнца. Плюс кишечные расстройства. Плюс психические симптомы.
Что это может быть?
Кожная болезнь?
Аутоиммунное поражение?
Недостаток питательных веществ?
И тут память подсказала: бери-бери. Болезнь от недостатка витамина B1. Её часто путают с грибком стопы — даже название похоже. Но на деле она поражает нервы и сердце: воспаления, слабость, судороги, сердечная недостаточность…
Да, картина похожа. Но не полностью. Грэйт чувствовал: он уже на краю истины. Ещё шаг — и догадается!
Но нужно дифференцировать. Симптомы могут сочетаться, а могут и нет. Женщина с утратой ребёнка могла заболеть от горя, старик страдать деменцией… А понос может быть сотни причин. Пока он не проверит каждого — диагноза ставить нельзя.
Грэйт направился к палатке старейшины Нокса. По дороге установил рядом защитный шатёр, огляделся и свистнул.
Через минуту серебряный олень принёс Сайрилу.
— Аппа, присмотри за ними, — сказал Грэйт, поглаживая мягкую шерсть зверя. — Если кому станет плохо — кидай лечение. А мы будем осматривать по одному. Сайрила, я диктую, ты записывай.
— Есть! — радостно кивнула серебровласая драконша, ловко подхватив перо «Бесконечной Чернильницы» и прокрутив его в пальцах.
Грэйт бросил взгляд на стражу:
— Перенесите-ка сюда того, что в коконе. Да-да, его!
Тупак Демир вздрогнул.
Я приближаюсь к цели! Может, пора действовать? Но рядом — могучий олень. И эта девица-эльфийка… кто знает, какого уровня она рейнджер?..
