Грэйт в прекрасном настроении скинул с плеч тягостную ношу клинических испытаний.
Пусть он и готов ночи напролёт диктовать конспекты…, а башенный дух — корпеть до рассвета над текстом плана исследований, это его не тяготило. Пусть он с головой уходит в медицинские исследования, отыскивает способы исцеления недугов, — в этом была вся его страсть.
Пусть разводит бактерии, выращивает пенициллин, возится с вакцинами — даже если он был клиницист, а не микробиолог или фармацевт, всё это приносило ему удовольствие.
Но чтобы снова тащиться в гномье подгорное королевство, в их сырые и совсем не стерильные пещеры, и день за днём измерять сердцебиение, слушать дыхание, снимать рентген, колоть уколы десяткам, сотням пациентов?.. Никогда!
Это работа для младших лекарей! Для целой группы лекарей! Такую рутину обычно выполняет один старший врач с командой ординаторов и стажёров.
Вот теперь и хорошо — нашлись те, кто займётся этим. А Грэйт, насвистывая, вернулся к своему ежедневному делу: исследованию магии.
«Луч отклонения», «Врата произвола», «Убежище», и особенно важный — «Мистический глаз». Всё это следовало освоить. Разумеется, и положенные наставником защитные, беговые, атакующие заклинания тоже нужно было довести до автоматизма…
Грэйт ясно понимал: его учитель, Владыка Грома, терпит его шалости уже слишком долго. Сейчас мастер в отъезде, не может проверять задания. Но стоит ему вернуться — и если ученик по-прежнему не умеет ни одного путного охранного заклинания, то ремня ему не избежать.
Прогресс пока был таков: «Убежище» доведено до совершенства, карманная операционная выросла вдвое; «Биолокация» освоена, можно даже находить паразитов, хотя до поиска бактерий ещё далеко; «Врата произвола» оказались куда труднее — ведь он прежде не занимался пространственной магией, и теперь приходилось идти шаг за шагом от «Предвидения переноса» и «Анализа портала».
Успеть всё к возвращению учителя? Вряд ли.
— Так что, Грэйт, что ты выберешь? — спросила Аурелла, не отрываясь от списка заклинаний.
Вот уж в чём удобство иметь при себе высокоуровневый башенный дух: MOSS мог в любой момент вывести каталог заклинаний башни, а для низших заклинаний — даже дать доступ к самим моделям.
— Думаю, лучше выучить боевое, — пробормотал Грэйт. Учитель требовал: хотя бы по одному атакующему заклинанию из каждой стихии — огонь, лёд, молния, кислота, силовое поле, звук. Магу можно и не пользоваться атакой, но иметь её обязан. Вдруг придётся поставить на место какого-нибудь идиота?
— Огонь можешь и не выбирать, — без колебаний заметила Аурелла.
Грэйт согласился: с кислородом и взрывчаткой у него и так получалось творить такие фаерболы, что диву давались. Одного раза хватило: «дальность 200 метров, радиус взрыва 300» — второй раз он рисковать не собирался, тем более что тогда его спас только учитель.
— Лёд и кислоту тоже можно отложить, — пожал он плечами. — С третьего на четвёртый уровень их вытянуть несложно: криосфера на жидком азоте, сфера кислоты — на царской водке или плавиковой.
— Тогда что же остаётся? — Аурелла повернула к нему лицо, на котором пёстрые блики заклинаний играли загадочной сеткой. Её глаза сияли нетерпением. — Силовое поле? Звук? Я в силовом кое-что понимаю, но в звуке — нет. Зато возьми молнию! Владыка Грома будет доволен, если ты освоишь «Шар разряда»!
Грэйт и сам тянулся к молнии. Сила удара — превыше всего. Он до сих пор помнил случай с «дефибрилляцией когтями», когда неведомо сколько джоулей влупило в грудь пациента. Ему бы только нормализовать это!
А если вдруг попадётся больной с фибрилляцией желудочков?..
Сердечный массаж и рядом не стоит с электрическим разрядом.
Он засучил рукава. С его опытом в разборке заклинаний, с советами Ауреллы и с подсказками архимага Карлайла — четвёртый круг «Шара разряда» он освоил довольно быстро.
Но вот только Аурелла чуть не лишилась рассудка, наблюдая за его тренировкой.
— Пшшшах!
— Провал.
— Пшшшах!
— Снова провал.
— Пшшшах!
— И опять провал…
— В чём ты, к демонам, провалился?! — носилась она вокруг, лицо её в синевато-белых отсветах молний походило на маску призрака. В голубых глазах плясали белые искры.
— Урон — есть, дальность — есть! Да хоть и заметно при выпуске, но с такой скоростью шара всё равно не увернуться!
Грэйт лишь указал на приборы, что стояли у стены:
— Смотри сама: мощность слишком высока, а длительность разряда слишком велика…
— Мощность?! — Аурелла едва не подавилась воздухом, закашлялась, потом, отдышавшись, рявкнула:
— Так это же боевое заклинание! Оно и должно рвать всё на своём пути!
Она осеклась, огляделась по сторонам — к счастью, рядом никого не было. Иначе её дерзость против хозяина могла бы стать поводом для насмешек во всей башне.
Но сдаваться она не думала:
— Любой маг молний мечтает о том, чтобы вызывать молнии, как сами небеса! Чем сильнее разряд, тем лучше. А ты, вместо того чтобы усиливать, хочешь ослабить и укоротить?!
— Вот именно с этим наш учитель бы не согласился, — парировал Грэйт.
Владыка Грома уже довёл искусство молний до филигранной точности. Да и старшая сестра Филби училась чувствовать сам поток электронов — значит, рано или поздно они добьются абсолютного контроля.
Аурелла потупилась, услышав это имя, и ушла в угол, повесив над собой невидимую табличку: «Не тревожить. Я хочу побыть одна».
Грэйт же продолжил тренировки. Он знал: дефибрилляция постоянным током — это преобразование переменного тока в 60 Гц в импульс высокого напряжения (4–7 кВ), длительностью 2–4 миллисекунды и энергией 360–400 джоулей.
Задача ясна: разбить заклинание на модули и постепенно укоротить импульс.
«Две–четыре миллисекунды… две–четыре…» — бормотал он, отрабатывая.
Сначала он снизил уровень заклинания с «Шара разряда» до «Электрического когтя».
Разряд! Конец! Время — 0,5 секунды, то есть 500 миллисекунд.
Ещё раз.
0,3 секунды.
Ещё.
0,22 секунды.
Так дело не пойдёт. Грэйт углубился в схему заклинания, вычленил из «Справочника рун» модуль, отвечающий за длительность. Увеличить — уменьшить — увеличить — уменьшить…
Нарисовал семь-восемь вариантов конструкции и снова испытал.
И вот: длительность — 0,01 секунды, то есть 10 миллисекунд.
Есть результат!
Оставалось лишь довести до заветных 2–4 мс. Три дня он корпел, правя и испытывая. И добился: длительность — 2 мс. Теперь решал только момент.
Он взошёл на верхний этаж башни, установил приёмную пластину, соединил её с ядром.
— MOSS, выведи сохранённые кардиограммы. Я буду выпускать «Электрический коготь» по ритму, а ты отмечай попадание на кривой.
— Слушаюсь, хозяин, — бесстрастно отозвался башенный дух.
На световом экране побежали волны: зубцы R, P, Q, S…
Грэйт сосредоточился, выждал миг и — треск! — молния сорвалась, ударила в пластину, ушла в ядро.
На экране вспыхнула красная метка.
Грэйт торопливо сверился — промах. Не то что мимо точки, — целое расхождение на фазу. Такой удар скорее вызвал бы аритмию, чем снял её.
— Ещё раз! — Он скрипнул зубами. — Это я просто замешкался.
Тресь! Тресь! Тресь!
Красные метки расползлись по кардиограмме, как сорвавшиеся капли краски. Несколько попали прямо в опасный интервал уязвимости желудочков — даже без фибрилляции такой удар вызвал бы её!
Грэйт схватился за голову: — А-а-а!.. Да что ж так сложно, это чёртово восстановление ритма прямым током?!
