Операцию, разумеется, нужно было продолжать. Что значит — сломался один лишь серебряный скелет? Даже если бы сам целитель получил ранение — пока способен держаться на ногах, он обязан стоять у операционного стола, пока не явится следующий врач, чтобы принять у него пациента.
Грэйт прекрасно помнил ещё с прежней жизни: хирурги, у которых и шейный остеохондроз, и межпозвонковые грыжи, и камни в почках, и аритмии, и даже грипп с температурой… — всё равно, под капельницей, с обезболивающими уколами, продолжали оперировать. И каждый раз это вызывало у него ужасное чувство: страшно и за врача, и за больного. Ведь если доктор не выдержит и рухнет прямо во время операции — погибнут двое сразу.
Но иногда выхода попросту не было. Пациентов слишком много. А врачи в государственных больницах, особенно в крупных университетских центрах, работали на износ.
Сам Грэйт тоже через это прошёл. В прошлой жизни — всего через несколько дней после того, как перенёс собственную операцию на геморрой, еле-еле заживший, — он уже, кривясь от боли и едва не подпрыгивая на месте, снова бегал по коридорам приёмного отделения. Спасать хоть одну жизнь — значит стоило терпеть.
Что уж теперь говорить? Потеря одного серебряного скелета — сущая мелочь. Даже десять таких скелетов не сравнятся с одним пальцем его старшей сестры по учению.
— …Продолжаем! — решительно бросил Грэйт и тут же вызвал вперёд тёмно-золотого скелета.
Когда костяное создание заскрипело суставами и двинулось к столу, Грэйт сжал зубы и втянул воздух сквозь них — ему было буквально больно за свою собственность:
— Старший брат, прошу, наложи на него защиту. Если с ним что-то случится — я уже нигде не найду, где починить!
Возле стола маг из Чёрного Болотa заметно дёрнулся. Ещё бы — ведь эта золотая нежить была подарком самого Бессмертного! Кому из чёрноболотных магов не хотелось бы иметь такой дар? Это же мечта каждого некроманта!
Если этот скелет пострадает от мха… даже если его ещё можно будет починить… сердце будет кровью обливать. Любой некромант бы содрогнулся.
Байербо Архимагистр тоже не смог не бросить внимательный взгляд на тёмно-золотого скелета. Серебряный помощник ещё ладно — бездушная кукла, изготовленная умелым магистром, не более. Его потерять не жалко — можно и возместить. Но этот… этот был сознательной сущностью, способной к росту и развитию. Разрушить его — значило потерять нечто поистине бесценное.
Старший брат лишь щёлкнул пальцами. И золотисто-алая огненная мантия мягко обвилась вокруг каждой кости скелета, словно доспех, даже в глубине пустых глазниц вспыхнул огонь, будто он ожил.
Грэйт нахмурился: теперь его духовной энергии уходило куда больше — сперва нужно пробиться сквозь защитный пламенный слой, потом ещё и установить контроль над самим скелетом. Затраты выросли как минимум вдвое. Но… пока он держался. Наверное, хватит на пару часов.
Скелет взял свежий зажим. Пламя тут же, бесшумно, словно шёлк, укутало инструмент. Оно было тонким и ровным, не источало жара — по крайней мере, кончик зажима не начал плавиться.
Грэйт прищурился, его осенило. Он велел скелету взять новый скальпель, закрепить на рукояти и обратился к старшему брату:
— Брат, а можешь ли ты покрыть пламенем этот клинок? Чтобы не повредить металл, но вытянуть пламя в тончайшую кромку?
— Ты хочешь «огненное лезвие»? — спокойно уточнил Байербо.
Огненная мантия сама собой потекла, и клинок вспыхнул, вытянувшись в тончайший миллиметровый край, острый, как бумага, ровный и чистый.
— Подойдёт? Или сделать шире?
— Прекрасно! — Грэйт даже улыбнулся. — Не надо шире, так удобнее. Старший брат, я веду операцию, а ты контролируй пламя: внутри не обжигать, а вот снаружи — пусть выжигает! Особенно мох!
Этот мох, если он боится огня, значит и удалять его надо именно огнём.
Да, ткани немного прижгутся, появится обугливание — но что ж, в прежнем мире тоже использовали электрокоагуляцию, прижигали сосуды током.
Вот только запах… Да, привычным хирургам он знаком. А вот для магистров рядом — испытание не из лёгких.
— Давай уж по-твоему, — буркнул Байербо.
Грэйт заставил скелета взять зажим в левую руку, огненный скальпель — в правую, и медленно начал отсекать заражённые ткани.
Лезвие проходило по краю, где ещё оставалась здоровая плоть. Там вспыхивали лишь крошечные искры, переплетались с электричеством самой Филби. А вот где соприкасался мох — огонь вспыхивал сразу и сливался с тем пламенем, что уже держало ростки сверху.
Глаза Грэйта загорелись.
Да это же находка! Если бы в прежнем мире так можно было — не страшны никакие метастазы. Ни рассеивание, ни повторный рост — пламя выжгло бы всё подчистую!
Потом он спохватился: Хотя нет, в онкохирургии ткани отправляют на биопсию. А тут после огня — один уголь. Не проверить уже. Впрочем… Можно же придумать другие элементы: ледяной скальпель, световой скальпель, виброклинок…
Как бы там ни было — против мха способ найден!
Он аккуратно отсёк заражённый кусок, но миски для материала не было, ни ассистента, ни медсестры… Зато пламя свернулось в шар и сжало ткань вместе с мхом — и всё исчезло в огне.
Грэйт лишь мысленно вздохнул: Ну, вот так в магическом мире и работают помощники…
Один разрез, второй, третий… Он методично и тщательно очищал плечо старшей сестры от зловещего нароста. Старался сохранить здоровые мышцы. Наконец последняя линия была пройдена. И тогда огонь вокруг мха вспыхнул ярче и рванулся внутрь, смыкаясь.
Эй, оставьте немного для образца! — хотел выкрикнуть он, но сдержался. Такие опасные вещи — явно не для него пока.
И вдруг — звонкий голос:
— Оставьте часть!
Филби резко приподнялась на столе. Вокруг неё заиграли молнии, тело окутал гулкий гром. Грэйт увидел, как крошечные зелёные крупицы вырываются из её плоти, и тут же пламя сметает их в прах.
В то же мгновение жаркая спираль обвилась вокруг его пояса и потянула назад. — Эй! — взвыл Грэйт. — Я ещё не закончил! Нужно взять образцы, потом восстановить ткани и открыть сосуды! Не выгоняй меня сейчас!
