Грэйт был занят без передышки целых четыре дня.
Он выгнал одного неподходящего воина, просмотрел девятнадцать поединков, дополнительно сделал девятнадцать кардиограмм. Дважды применил прямую электрическую кардиоверсию, один раз — дефибрилляцию.
Кроме того, ещё пять раз провёл эхокардиографию, пять раз использовал своего связанного духа — маленькую змейку — чтобы изучить сердца изнутри. Наложил заклинания исцеления и, попутно, тщательно записал случаи повреждений миокарда…
Словом, он «наелся данными» до отвала, и его записи стали настоящим кладезем наблюдений. А вместе с тем — и поразительно впечатляющим отчётом.
Из девятнадцати кандидатов успешно продвинулись лишь трое. Шестнадцать потерпели неудачу. Но смертей — не было. Тяжелораненые, благодаря своевременной помощи, перешли в разряд легкораненых.
— В среднем на каждого воина уходило два–три заклинания прямой электрической кардиоверсии или дефибрилляции и одно–два заклинания «Лечение тяжёлых ран». Счёт на массаж сердца не вёлся.
Эффективность его работы превысила результаты самого священника Амптона, седьмого уровня Храма Бога Войны. А средний расход заклинаний оказался куда ниже.
Этот отчёт стал сенсацией ещё до того, как Грэйт успел облечь его в форму статьи. В тот же день командующий Дрейк сделал копию и, насвистывая, отправился в гости к своим знакомым.
— К кому? — если спросить. Да ко всем, кому стоило!
Разве командующий Четвёртым флотом не обязан знать о таком? Ведь плечом к плечу сражались и ещё будут сражаться. Разве плохо — заручиться дружбой и продать услугу?
А у армии, что на суше, не должно быть таких сведений? Да, моря и суша частенько подкалывают друг друга, на заседаниях совета дерутся за бюджет, но всё же… есть и некое братство оружия.
По крайней мере, если сухопутным понадобится вытащить из моря пару-тройку способных пловцов — лучше ведь иметь знакомство во флоте, чем искать их наугад по всему побережью.
Вот и шагал довольный Дрейк, прижимая к груди копию отчёта, а вместе с ней и пару специально купленных свежих выпусков журнала «Медицинские исследования».
А тем временем священник Амптон, с озабоченным лицом и той же кипой бумаг, отправился прямиком в Великий храм Нивиса.
— Ваше Высокопреосвященство — произнёс он, поклонившись архисвященнику, — думаю, нам стоит хорошенько изучить это заклинание.
Архисвященник Ногра молча кивнул, взял бумаги, надел очки и раскрыл первую страницу. Уже после аннотации его взгляд дрогнул.
— Грэйт Нордмарк…
Этот человек, возглавлявший Великий храм более двадцати лет, семнадцатый уровень жреческой силы Воина, пятнадцатый уровень рыцаря Неба, видел множество гениев среди целителей.
Жрецы Природы, священники Храма Бога Войны, священники Богини Источников, члены Магического совета… Он встречал одарённых с детства, отмеченных богами; могучих силой; тех, чьи руки врачевали, словно весенний дождь, и тех, кто блистал талантом к открытиям, создавая новые приёмы один за другим.
Но такого, как Грэйт Нордмарк, он не встречал никогда.
Вроде бы ведёт себя, как некромант: то брюхо вскроет, то кровь возьмёт. Но к бедным, к простым больным — полон мягкости и сострадания.
Будучи магом, ищет способы лечить без магии, или так, чтобы заклинаний требовалось минимум. Будучи формально заклинателем школы энергии и жрецом Природы, он вовсе не стремится к боевым чарам, и о «разговоре с Природой» от него не услышишь. Старейшина Вуд каждый раз только вздыхает, дёргая бороду.
Иные могли подумать — Нордмарк вообще попал «не в ту дверь».
Но заслуги его были подлинны: он двигал вперёд общественное здравоохранение, создал пенициллин, боролся с чумой, чистил лёгкие гномам, лечил врождённые пороки сердца, сделал кесарево сечение самой королеве…
Каждая новая идея казалась ниспосланной с небес. И каждый раз архисвященнику Храма Бога Войны приходилось потом долго и мучительно догонять.
До сих пор можно было утешаться тем, что открытия Нордмарка не касались напрямую Храма Бога Войны.
Воду очищать — это к богине источников. Чуму лечить — к городской управе. Дети с больным сердцем всё равно не станут воинами. А роженицы? Храм Бога Войны тут при чём?
Но на этот раз всё было иначе.
Сколько юных гениев-воинов застревали на переходе к рыцарю или выше, и оставались в бездействии до старости? Сколько знатных сынков ленились и надеялись только на зелья, а чем выше — тем опаснее и слабее работали эти зелья? Сколько воинов падало на тренировке или в бою, и уже не поднималось, ибо сердце останавливалось? И даже заклинания «Исцеление смертельной раны» редко помогали?
Если бы эту работу удалось освоить, понять… Если бы можно было превратить её в священное чудо и распространить среди всех жрецов…
— Сумеем ли мы выучить это? — спросил архисвященник.
Амптон горько развёл руками:
— Нет. Я пытался. Читал статью снова и снова. Даже в Белой башне обменял очки заслуг на копию. Спрашивал у самого Нордмарка. Но… не вышло.
Ногра нахмурился, снова уткнулся в текст.
Второй круг магии.
Он приподнял брови.
— И вы говорите, не смогли?
— Не смог.
Архисвященник снял очки, протёр, снова надел.
Второй круг. Два заклинания первого уровня, соединённые вместе. Пустяки для того, кто достиг семнадцатого!
Оба электрические. Значит, да, Грэйт действительно формально маг-энергетик.
Одно заклинание — «Электрокоготь», знакомый ему десятилетиями. Второе — хитрый «Кардиографический экран», чуть сложнее, но тоже посильный.
Но зачем было так усложнять? Зачем прицеплять к простому «Электрокогтю» целую систему? Зачем оставлять особые схемы под индивидуальную настройку?
Он перелистнул дальше — и наткнулся на длиннейшее пояснение.
Грэйт писал подробно, стараясь не упустить ни мелочи:
«Заклинание способно предварительно различить состояния сердца и подсказать — когда и какой силой бить. Но окончательное решение — за целителем. Нужно учитывать возраст, вес, здоровье, реакцию на лечение. Для этого врач должен уметь читать показания кардиограммы…»
«На простом человеке — базовая сила. На воине высокого уровня — два деления, три деления выше… Максимум, что мы пробовали — четырнадцатый уровень мощности, при лечении рыцаря восьмой ступени. Дальше — либо заклинание не выдержит, либо сердце бойца не вытерпит.»
«Нам нужны новые данные… И чтение кардиограммы — первый шаг к точной настройке.»
А дальше — десятки страниц: виды аритмий, какие лечатся током, какие нет.
Архисвященник пролистал — и ощутил, что текст становится всё тяжелее. Слишком много тонкостей, схем, графиков.
Он позвонил в колокольчик. Вошёл молодой жрец.
— Принеси мне все статьи Нордмарка о кардиограммах, — велел архисвященник.
Жрец поклонился и ушёл. Через десять минут вернулся — и не один, а с двумя помощниками. Каждый нёс по стопке журналов, толщиной в локоть. Везде закладки.
Архисвященник раскрыл первую — строение сердца. Вторую — работа миокарда. Третью — доказательства и измерения электрической активности. Четвёртую — основы кардиограммы. Пятую, шестую, седьмую…
Он видел всё новые и новые страницы, испещрённые зигзагами и линиями. Каждая чуть-чуть отличалась от другой.
Глаза замылились. В висках стучало. Захотелось закрыть глаза, прижать ладонь ко лбу, а потом — блевануть.
Он машинально пробормотал заклинание давления. Экран высветил цифры: и верхнее, и нижнее — выше нормы на два десятка.
Точно. И это заклинание — тоже придумал Нордмарк…
Архисвященник сделал глубокий вдох. И ещё. И третий. Потом с грохотом захлопнул том на столе: — Позвать сюда всех священников. Немедленно!
