День второй плавания. В трюме пятьсот пассажиров. Из них сто пятьдесят восемь рвотников, признаков дизентерии не обнаружено. Причина рвоты — укачивание. Выхода на палубу запрещены. Помойные бочки опорожнены один раз. Заклинание Видение Жизни не выявило предсмертных состояний.
День третий. Волнение — три балла (со слов старшего помощника). Двести сорок семь человек страдают от морской болезни, двое — от поноса. Бочки не выносились. Температуры у заболевших нет. Заклинание Видение Жизни не выявило предсмертных состояний.
День четвёртый. Море вновь успокоилось, два балла. Рвотников сто двадцать девять, трое с поносом. Бочки вынесли один раз. Температуры у заболевших нет. Заклинание Видение Жизни не выявило предсмертных состояний.
День пятый. Порт.
Грэйт закрыл тетрадь и протяжно, до боли в груди, выдохнул. Спасибо магии, что позволяла ему сбрасывать вниз Тайное Око, вместо того чтобы по нескольку раз в день лезть в вонь и смрад. Спасибо Видению Жизни, благодаря которому можно было мгновенно определить, не угасает ли чей-то огонёк. И… спасибо тому, что он сам был маг восьмого круга: лишь его присутствие и время от времени пристальный взгляд гарантировали, что кормёжка бедняков не урезалась слишком жадно, что не давали им уж и совсем гнилое.
Стоя у борта, он ещё раз вызвал заклинание и глядел, как обессиленные люди, в одежде, что за пять дней успела изрядно измараться, с лицами, побледневшими до синевы, выбирались из чёрного чрева трюма на солнечный свет. И всё же — их ауры светились ровно: жизни ещё держались, никто не умирал.
Толпа тянулась по сходням к огороженной площадке, где их принимали чиновники. Шёл перекличка, сверка списков. А затем, как скот, партиями отдавали покупателям:
— Томас Уорнер, сотня душ!
Передавалась дощечка, проверка, кивок — и люди уводились. Иногда с лёгкой коррекцией: самых измождённых отталкивали в сторону, зато парочку покрепче утаскивали с чужой партии. Мешочек с золотом перекочёвывал из рук в руки — и всё.
Никакой карантин. Никаких осмотров. Никаких проверок. Из трюма — прямо на работы: в мастерские, на фабрики, на рудники… И если среди них был хоть один носитель заразы в инкубационном периоде, то взрыв эпидемии был лишь вопросом времени.
А что, если этих же бедняков гнали через океан — в Новый Свет, в колонии? На пристани, ещё до отплытия, Грэйт с помощью Тайного Ока подглядел несколько таких кораблей. Условия — те же, если не хуже.
Сколько их дойдёт? Сколько падёт по пути? Он не знал. Но знал одно: так продолжаться не должно. Это же человеческие жизни!
— Сайрила, ты возвращайся в башню, а я — к Учителю!
Он раскрыл Перья Бесконечных Чернил и мигом умчался на вершину Игоря.
Выслушав рассказ, Громовержец лишь равнодушно повёл плечом:
— Поговори с Советом.
Это означало: не одобряет, не запрещает. В его глазах — дело не для маститого архимага. Пусть сам, восьмой круг, берёт и решает.
Грэйт поклонился и отправился в Совет, отчитываться о выполнении задания и изложить свои соображения. Слушала та же строгая чародейка, что вручала ему поручение. Внимательно, без перебиваний, и даже похвалила:
— Маг Нордмарк, ваши предложения здравы, ваши целительские дарования известны всему Совету…
Но тут слово взял маг из школы Стихий:
— Но вы должны понимать: всё, что вы предлагаете, требует затрат. Люди, материалы, золото. Всё упирается в одно: соотношение вложений и отдачи.
Грэйт склонил голову. Он и сам знал: медицина — это не только исцеление, это всегда ещё и счёт. Для семьи — хватит ли на лечение? Для общества — стоит ли оплачивать всем подряд? И на уровне государства расходы на здравоохранение — это тоже инвестиция, которую надо просчитывать.
Он вздохнул:
— Я понимаю. Тогда позвольте мне подать заявку на исследовательский проект: изучение условий перевозки переселенцев, мер по снижению смертности и разработку системы карантина и изоляции после прибытия.
— Можно.
Маг из школы Стихий улыбнулась, черкнула на листке, приложила свою печать и протянула:
— Но тема не наша. Это в ведении школы Заклинаний — всё, что касается медицины и целительства, там решается.
Что ж. Стихийники — это про грохот и пламя. В прошлый раз его именно они выпускали, чтобы припугнуть зарвавшихся аристократов. А вот медицина и карантин — это уже в другие двери.
Грэйт поблагодарил и отправился дальше. Комиссар школы Заклинаний оказался знакомым лицом — и, завидев его, сразу вскочил:
— Маг Нордмарк! Какая радость! Новую заявку подаёте?
— …??
— Я ведь ученик архимага Бельса. Помните проект КТ? Я же у учителя в помощниках был. Большую часть статей в “Медицинских исследованиях” сперва через мои руки проходила!
А, вот оно что. Свой человек. Грэйт сразу улыбнулся и передал бумагу.
— Хочу открыть ускоренный проект: исследовать повышение стандартов перевозки, доказать необходимость карантина и проверки после высадки…
— Ах, это? Не проблема! — комиссар даже не заглянул в текст, сразу вынул бланк, листнул свод бюджета. — Так, у нас средства есть… Сколько вам нужно? Тысяча очков? Две?
Грэйт только моргнул.
Он-то рассчитывал всего лишь получить официальное разрешение, чтобы было на что ссылаться, когда будет пробивать новые правила. Ну и — если удастся — доступ к исходным данным: сколько людей ежегодно перевозится в Новый Свет, в каких условиях, сколько умирает…
Вот только кто мне объяснит, где эти сведения искать?
