— Устал насмерть…
— Мозги вот-вот закипят…
— Такое чувство, будто меня выжали досуха…
Грэйт раскинулся в густой мягкой траве, растянул руки и ноги, и жалобно стонал. За один только день он обежал все четыре изоляционных лагеря по бухте и четыре раза подряд заставил травы и кусты буйно расти.
Два лагеря были для бедняков: там требовался простор и количество, но качество — попроще. Живые изгороди из обычных растений, а успокоительные травы — ученического уровня, и хватит. Один лагерь — для ремесленников, мастеровых и торговцев: площадь вчетверо меньше, чем у бедняцких, зато люди там крепче, у некоторых даже магические побрякушки найдутся. Пришлось травы прочнее и лучше сделать. А последний лагерь предназначался для Нилерланских дворян и их воинов, что прибывали лечиться или чинить суда. Вот там Грэйт и выдохся окончательно…
— А-а-а, почему так тяжело?! Почему так тяжело?! В Землях Наследия я ведь целые склоны порослями колючек заставлял зеленеть — и не так уставал!
Потому что там, — мрачно подумал Бернард, склонившись над хозяином, — львиную долю затрат брали на себя дубы, вот и всё.
Впрочем, выглядел Грэйт ещё живым: побледнел, вспотел, голос дрожал — но жаловаться и охать сил хватало. По собственным же меркам, до «везти на реанимацию» ещё не дошёл.
— Хозяин, может, вам… глюкозки? — нерешительно предложил Бернард.
— Нет!!! — Грэйт взвился, будто ему на хвост наступили.
Ну уж нет, — думал он в панике. — В прошлой жизни в операционной измотанный — глюкозка, теперь и тут, в магическом мире, измотанный — опять глюкозка?! Может, ещё десятипроцентный раствор в вену и двадцать кубиков в догонку? За что мне это наказание?!
Он едва успел возмутиться, как рот ему резко зажали, зубы сами сомкнулись — и во рту брызнул сок такой кислоты, что искры посыпались из глаз.
— Мммммм! — глаза у Грэйта полезли на лоб. Хотел выплюнуть — не смог, хотел проглотить — едва не поперхнулся.
— Кхе! Кхе-кхе!!! — выкашлялся он, согнувшись, так что чуть лёгкие не вылетели.
Сайрила виновато хлопала его по спине:
— Ой-ой… Извини, я слишком поспешила… Ну как, полегче?
Грэйт, ещё всхлипывая, поднял голову, смахнул слёзы и сипло спросил:
— Сайрила… это что за фрукт? Откуда у тебя?.. Почему он точь-в-точь как тот, которым мой учитель меня когда-то едва не угробил?!
И вправду, действие мгновенное: голова прояснилась, руки-ноги снова обрели силы, холодный пот высох, и про «опустошённость» можно было забыть.
— Хи-хи! Это же тот самый фрукт! — засмеялась Сайрила. — Помнишь, когда мы ездили в твой родной край? Твой учитель мне дал. Сказал, он его специально вывел: одна ягодка — и вся духовная сила возвращается! Ну давай, дожёвывай, не тяни!
— Жевать? Да у меня зубы онемели… — простонал Грэйт. — От такой кислоты эмаль ведь не выдержит! Хотя… ну да, тут-то можно и зуб вырастить заново, если что.
Так или иначе, он справился: за день обошёл все карантинные лагеря, проверил людей, припасы, порядок, всё до мелочей подкорректировал. И вот настал день первой серьёзной проверки.
— Быстро! Быстро-быстро! Всем приготовиться! Судно идёт!
С дозорной башни у ворот страж закричал изо всех сил и, не жалея, колотил по медному гонгу — или это был простой таз? — звон разносился по округе. В лагере вспыхнула суматоха: солдаты и крестьяне потащили столы, скамьи, тюки с провизией. Открывали шлюзы для воды, дым из кухонных печей пополз ввысь.
Не успели развернуться, а старый потрёпанный корабль уже качнулся у пристани.
— Судно немалое… Сколько же там людей? — задумался управляющий маг, вытянув шею.
— Тонн сто, не больше, — отмахнулся Грэйт. — Человек сто, максимум двести…
Но его слова тянулись всё медленнее. Потому что с палубы хлынула толпа. Первая партия сошла по трапу, за ней вторая, третья, четвёртая…
Ну да, я же считал смертность в море, когда путь — два месяца… а здесь из Нилерланов до королевства неделя, максимум десять дней. Естественно, набить можно под завязку!
Грэйт глубоко вдохнул и шагнул вперёд. Сотни измученных людей, с детьми на руках, с пустыми глазами, вваливались на пирс. Стражи пытались наводить порядок:
— В линию! В линию! Не толпиться! —
Но в ответ была лишь паника. Жрецы уже начали «Просмотр жизни»:
— Вон тот, третий в ряду, хромой!
— Там, четвёртый слева, с ребёнком!
— Седьмой справа — тоже!
Солдаты по знаку выдёргивали больных из толпы. Взвыли крики, завопили дети, женщины метались, мужья пытались заслонить…
— Не бойтесь! — вопил охранник. — Их не убивают, их лечат! Вернут! —
Но толпа будто и на другом языке говорила. Никто не верил.
Плохо… Вот оно, чего я не учёл — языкового барьера! Опыт, только опытом такое постигается…
Грэйт тяжело вздохнул, опустился на колено, коснулся земли ладонью.
И мягкий ветер, пахнущий свежескошенной травой, прокатился вдоль берега. Толпа вздрогнула, вдохнула — и словно на миг успокоилась, лица смягчились.
Тогда Грэйт поднялся в воздух, расправив мантии. Полёт — лучшая демонстрация силы. Даже не знающий магии нищий понимает: вот — могущество.
— Кто здесь знает язык Нилерланцев? — гремел его голос, усиленный заклятием.
Молчание. Люди отводили глаза. Наконец, робко шагнул вперёд один низкорослый:
— Господин… я чуток знаю. В порту работал, с рыбаками болтал…
— Отлично. Ты — главный переводчик. — Грэйт тут же повернулся к толпе: — А вы, кто из вас понимает наш язык? Выйдите вперёд! Поможете толковать — получите лишний хлеб!
Тут же семеро-восьмеро отозвались. «Хлеб» подействовал лучше всякой магии. И порядок понемногу восстановился. Больных увели отдельно, остальные двигались дальше.
Но не успели вздохнуть, как грянул новый скандал. У купален одна разлохмаченная баба вылетела на улицу с воплем:
— Не ходите! Они нас раздевают! Они хотят обстричь волосы!
Толпа вскипела. Кто шёл к баням — кинулся назад, кто ещё не дошёл — бросился в стороны, к кораблю, к трапу. Люди падали в воду с глухим «плюх».
Грэйт в отчаянии сжал кулак. Зачем же так?! В тёплую воду не пошли, а в ледяное море бросились!
Он уже не стал уговаривать. Окинул взглядом двух заклинателей рядом, оценил их уровень и резко вскинул руку:
— Паутина! Белые нити рванулись из воздуха, схватили десятки тел. Сначала — удержать. Потом уже объяснять. Иначе эта паника сама в эпидемию обернётся.
