Грэйт вернулся в Башню магов, сжимая новенький дубовый посох. Стоило переступить порог, как рыцарь Роман и всё прочее мигом вылетело у него из головы.
— Искренне, я же в прошлой жизни вылечил сотни пациентов — с разным исходом: кого-то поднял на ноги, кого-то потерял у себя на столе. Если бы я переживал за каждого, как тогда врачевать?
Знакомой дорогой он поднялся на второй этаж к своей комнате – и застыл: пусто. Одежда, одеяла, перья и бумага, томик, который он читал вчера допоздна, — исчезло всё.
— Что за… Меня что, выставили?
Мои хирургические инструменты!
Моя алхимическая посуда!
Истории болезней!
Списанные книги!
— Эй, это надо вернуть!
— «Мастер-маг!» — раздался за спиной деловитый возглас. Грэйт обернулся и увидел того самого слугу, что вчера приносил ему ягоды. Тот подбежал, изогнулся в поклон почти под сорок пять градусов:
— Ваши покои перенесены на третий этаж! Прошу, осмотрите всё, и если что-то не по душе — мы немедленно поправим.
— На третий? — Грэйт вздрогнул. Третий этаж — территория полноправных магов, а он рассчитывал добраться туда не раньше, чем через месяц-другой.
— Я ведь ещё ученик!
— Ах, вы уже первый жрец, — слуга склонился ещё ниже. — Маг Эллиот предложил, господин Герман одобрил. Пожалуйста, не сомневайтесь и поднимайтесь.
С этими словами он, не выпрямляясь, повернулся вокруг пятками, будто на шарнире. Вот талант — даже среди слуг встречаются мастера своего дела, — усмехнулся про себя Грэйт и последовал за ним.
Новые покои.
На третьем этаже было непривычно шумно: маг Эллиот и маг Карлан то и дело командовали слугами:
— Осторожнее! Не запачкайте пол! Рукой сотри пот, не трогай чертежи! …О, Грэйт, пришёл?
Грэйт улыбнулся, раскланялся и прошёл в свои новые апартаменты. Спальня плюс гостиная — площадь ровно вдвое больше прежней. А главное — собственная ванная! Больше не надо бегать в общую, словно в студенческом общежитии.
По меркам прежней жизни тут все пятьдесят квадратов, не меньше.
— Спасибо, что так постарались, — искренне сказал он. Слуги уже расставили напитки и две тарелки лёгких закусок. Эллиот отмахнулся, смеясь:
— Пустяки! Ты же первый жрец, а это равняется первому магу. К тому же, с твоими способностями — да ты мигом поднимешься на следующий уровень!
— Дай-то бог, — улыбнулся Грэйт. — Надеюсь, за месяц-другой… я…
— Только бы опять не застрять…
Он осёкся: Эллиот и Карлан одновременно привстали, напряжённо вглядываясь:
— Что такое?
— Кажется… я действительно на пороге прорыва…
Раздался дружный грохот стульев. Эллиот ринулся выгонять слуг, Карлан стрелой понёсся по лестнице вверх:
— Учитель! Мастер-маг! Грэйт снова прорывается!
Шум, шаги, хлопанье дверей стихли. Грэйт откинулся на диван, заняв самую удобную позу для медитации.
Внутренний взор.
В тишине вспыхнул знакомый образ — сияющая фигурка «самого себя», вычерченная ещё в первую медитацию. Два месяца спустя он видел её иначе:
Кости целы, но вертлужные впадины — как придётся, без тонкой обработки; мышцы — массивными пластами, а не как пучки волокон; кровеносная система — лишь крупные сосуды, а про капилляры одно смутное пятно…
Выходит, всё это я должен вылепить сам, а не просто «знать»? Да это же проект на годы!
Он сосредоточился, превратив ментальную энергию в то кисть, то скальпель, то мягкую глину. Начал с костей: череп, шейные позвонки, грудные…
На третьем грудном позвонке голова загудела, внимание поплыло. Конец психической выносливости?
Грэйт больно прикусил язык. И вдруг по телу прокатилась тёплая волна, спиралью поднялась к затылку. Он ожил, довёл позвонок до идеального изгиба.
Пошло!
На том же подъёме он вывел весь позвоночник. Открыл глаза — и, не вставая, щёлкнул пальцами: узкий луч инея ударил в стакан, и вода схватилась льдом сверху до дна.
Мощь заклинания выросла как минимум на шаг!
— Повышение! — он вскинул кулак и радостно вскрикнул.
Дверь распахнулась; грянула целая толпа во главе со старым магом.
— Грэйт, прорвался? Маг или жрец? Быстро, в медитацию — дай глянуть!
Грэйт подчинился. Старый маг тоже погрузился в тишину, ощупывая колебания стихий:
— Странно… Твоя ментальная сила стала чуточку ближе к магии. Чуточку, но…
Он сжал пальцы, оставляя зазор в пару миллиметров:
— …а ведь «сродство» практически не меняется. В книгах сказано: растёт лишь после потрясения — великой удачи, драгоценного эликсира или на грани жизни и смерти. С чего это у тебя?
Кружа вокруг, старик хмурился, борода трепетала, будто он готов был вскрыть подопытного.
— Почему? Почему? Ну же, почему?!
Да откуда ж мне знать! Я тут меньше двух месяцев, о местных законах понятия не имею… — едва не закатив глаза, подумал Грэйт. Но маг внезапно вцепился ему в плечи:
— Когда ты почувствовал это повышение? Что предшествовало?
— Я… утром сажал дубовый посох. Но ещё вчера, когда доставал Эйн-камень, что-то кольнуло…
Старик тряхнул его так, что слова распадались на слоги, потом отпустил и тяжко вздохнул: — Всё сходится… Создание нового заклинания, нового волшебного предмета, выдвижение новой теории — маги, способные на такие открытия, растут быстрее других. Давно ходит гипотеза: мир одаривает тех, кто творит новое…
