— Светлая Церковь тоже наш враг.
С обеих сторон расселись по местам перед статуей божества. Архимаг Байэрбо занял почётное место во главе своей делегации. Он поднял кубок, который подала служанка: в нём плескалась густая жидкость — красновато‑пурпурная, с лёгким кисло‑сладким ароматом. Архимаг не стал пить, лишь держал сосуд в руках и без предисловий начал:
— Мы готовы сражаться плечом к плечу с вашим народом против захватчиков. Скажите, каковы успехи нынешней кампании?
Вожди Страны Орла переглянулись. Наконец тот, кто носил золотую корону и держал в руке жезл из чистого золота, — мужчина, именующий себя Тлатоани, — кашлянул и ответил:
— Они начали наступление, какого ещё не бывало. Белые призраки собрали вокруг себя изменников, и теперь их войско насчитывает десятки, если не сотни тысяч. Они уже поднялись на плато и движутся к столице…
Вот бы карту — живую, с рельефом, с отметками войск, чтобы одним взглядом всё понять… — Грэйт сидел прямо, глядя вперёд, но мысленно ворчал.
Архимаг Байэрбо, по‑видимому, думал о том же, однако, как главный переговорщик, сохранял невозмутимость:
— Нам нужны подробности. Рельеф, численность, сильнейшие противники… Без этих сведений мы не сможем действовать сообща и уничтожить врага.
— Разумеется, разумеется! — Тлатоани поспешно кивнул. Он поднял руку, и из‑за колонн вышли двое воинов‑белых орлов, неся огромную раму.
Внутри рамы лежала земля, испещрённая линиями — красными, белыми, синими, толстыми и тонкими. Грэйт взглянул — и едва не застонал.
Это вы называете картой? Да это же просто куча грязи! Сделали бы уж нормальный песчаный макет…
Архимаг Байэрбо слегка нахмурился. Он взмахнул рукой — и синеватая область возле столицы заискрилась, покрылась зыбкой рябью.
— Это озеро рядом с городом?
— Да.
Ещё один взмах — земля поднялась, и над ней возникли миниатюрные горы с перекинутыми мостами.
— А это горы поблизости?
— Верно.
— И здесь тоже горы?
Боги, да у этих туземцев карта хуже, чем у деревенского ученика! Проще уж поднять дирижабль и просканировать всё сверху…
Грэйт, ворча про себя, время от времени косился на старшего брата по ордену. На вороте архимага сверкала брошь с кошачьим глазом величиной с «Сердце океана»; камень переливался, меняя форму бликов — то дугой, то крестом, то полосой. Вокруг мерцали крошечные бриллианты, вспыхивая и гаснув.
Грэйту казалось, что брошь — не просто украшение, а настоящий сканер: она фиксирует изображение макета, лица присутствующих, записывает звуки и даже анализирует потоки силы, передавая всё на борт воздушного корабля.
И он не ошибался. Этот артефакт, в котором были закреплены заклинания «Око Тайн» и другие, одновременно снимал, передавал звук и сканировал магические поля, посылая данные на «Лунный Камень».
В это время в зале дирижабля собрались маги, споря наперебой:
— Карта никуда не годится! В Совете за такую схему командира бы казнили!
— Лучше уж самим просканировать. Отправить невидимого слугу с «Оком Тайн» — и всё будет готово.
— Не выйдет: без башни магов слуга не улетит дальше сотни ли. Разве что найти узел силы и зависнуть там…
— Тише! Архимаг сам решит, как поступить!
Рядом с Байэрбо стоял архимаг Хайнс. Его чёрный, сотканный из теней, мантия‑кости тихо колыхалась, и порой из‑под ткани проступал мертвенно‑белый отблеск.
Если бы внутри этой мантии действительно обитали духи, помогающие вести запись и наблюдение, Грэйт ничуть бы не удивился. Он оглядел зал, незаметно активировал «Обнаружение магии» и направил поток восприятия в медитативное ядро — пусть внутренний световой разум, его «нейронный дух», хранит и анализирует всё, что удастся уловить.
Маги обменивались мнениями, сверяли сведения, обсуждали детали. Над ними, в вышине, взирали глаза Орла и Змеи — божественные взоры. В невидимом для людей пространстве два сознания вели стремительный разговор:
— Эти пришельцы сильны… слишком сильны.
— Да, их сила пугает. Один из них способен ранить меня, другой — похож на меня самого. Если он поглотит мою сущность, станет ещё могущественнее…
— Изгнать их?
— Уже поздно. Чтобы прогнать их, пришлось бы истощить себя. А моё предчувствие говорит: белые призраки куда страшнее. Они уничтожат нас, если не договоримся…
— Тогда дай им золото и драгоценности. Всё, чего потребуют, — отдай. Но пусть держатся подальше… подальше!
По воле богов воины‑орлы и жрицы‑змеи немедленно получили приказ. Вскоре на ступенях храма выросли груды золота, серебра и жемчуга. Тлатоани поднялся, указал золотым жезлом к дверям:
— Достопочтенные гости, как и было обещано, мы воздвигнем статуи из чистого золота в вашу честь. Это лишь первая партия — знак нашей искренности. Кроме того, у нас есть небольшая просьба…
Он обернулся к подножию святилища. Взгляд его стал далёким, словно он видел не зал, а весь свой народ, охваченный страхом и смятением:
— Ваши небесные чудовища слишком велики, и жители Страны Орла в ужасе. Ради их спокойствия прошу — перенесите их в другое место.
Два архимага обменялись взглядами. Грэйт насторожился: ему почудился какой‑то звук. Он прислушался, потряс головой — тишина. Но краем глаза заметил, как на щеке Сайрилы на миг проступил костяной гребень и перепонка, тут же исчезнув, уступив место острому эльфийскому уху. Значит, и она что‑то услышала.
— Согласитесь! — донёсся из «Лунного Камня» шёпот. — Пусть сами выберут место!
В эфире зашумели голоса. Председатель совета, архимаг Мэнсфилд, сделал знак молчать и активировал связанный с брошью артефакт. После короткого обмена словами Байэрбо спокойно кивнул:
— Мы пришли помогать, а не тревожить ваш покой. Переместить корабль можно, однако…
— Однако место выберем мы сами, — холодно добавил архимаг Хайнс, его бледное, отёкшее лицо оставалось неподвижным. — И ещё: мы ждём от вас доказательства доброй воли. Один из наших магов был незаконно удержан в вашей стране полгода, понёс тяжёлый ущерб. Мы требуем возмещения.
Все взгляды обратились к Чивакотль. Под пристальными глазами собравшихся старуха даже облегчённо вздохнула и поспешила ответить:
— Разумеется. В том виновна жрица Нилка, она уже наказана: лишена титула, отлучена от милости Змеи и понижена до среднего сана.
Она внимательно наблюдала за лицом Хайнса, но выражение опытного некроманта, давно сроднившегося со смертью, не поддавалось расшифровке. После короткой паузы Чивакотль решилась:
— Если тот маг согласится, мы можем передать ему Нилку в услужение.
Что? — Грэйт насторожился. Если бы Линн был рядом, он непременно поддел бы его насчёт «неугасающей удачи у женщин»… Но, пожалуй, лучше, чтобы жрицу не присылали вовсе: характер у неё тяжёлый, ум — туманен. Пусть архимаг откажется.
— Не нужно, — холодно произнёс Хайнс. Он поднял взгляд к статуе Орла, и Грэйту на миг показалось, будто тот видит сквозь камень сам дух божества.
— Когда того мага держали в заточении, его фамильяр вырвался наружу, чтобы донести весть. При побеге его тяжело ранили, оторвав часть тела.
В ладони архимага вспыхнул свет, и возник образ господина Трока.
— Прежде чем говорить о союзе и совместной битве, мы требуем вернуть отнятую часть и восстановить его целостность.
Ни Тлатоани, ни Чивакотль, ни прочие вожди не осмелились ответить. Они пали ниц перед статуей и зашептали молитвы. Через мгновение изваяние Орла озарилось золотым сиянием.
— Наш бог говорит, — произнёс Тлатоани, — что заметил бегущее чудовище и сам вырвал из него кусок. Но тот был невелик, и, поглотив его, бог уже не может вернуть — он исчез.
— Что?! — Грэйт резко выпрямился. — Не может вернуть? Тогда как же быть господину Трока?
— Бог говорит, — продолжал Тлатоани, — что способен исцелить того духа, но для этого потребуется много божественной силы. В разгар войны он просит отложить это до победы над белыми призраками, чтобы не ослабить защиту страны.
После войны? Да вы просто тянете время!
— Грэйт, что скажешь? —
— Твоё мнение, Грэйт? —
Два голоса прозвучали одновременно в «Ментальной связи». Грэйт обернулся: архимаги Байэрбо и Хайнс смотрели на него, ожидая решения.
Меня спрашивают? А почему не Линна?
Он собрался с мыслями. Раз уж он — ближайший спутник Линна, то вправе решать. Сделав глубокий вдох, он ответил через связь:
— Не хотелось бы соглашаться. Боюсь, они превратят лечение господина Трока в предмет торга: не выполним их условий — не помогут.
— Об этом можешь не беспокоиться, — спокойно заметил Байэрбо. — Двух местных богов мы сумеем усмирить. Не согласятся — получат по заслугам. Так что выбирай, как сочтёшь нужным.
