15 апреля. Пятая петля. 16:40.
Всю дорогу Лу Тяньфэн подгонял таксиста, не разбрасывая просто словами, а прямо показав служебное удостоверение. Водитель, не жалея педали газа, проскочил через несколько красных светофоров и домчал его до «безопасного дома», где скрывалась Чэнь Нолан.
Но даже так Лу казалось, что он всё равно опоздал.
— Нолан, я здесь, — выдохнул он.
Он понимал, что полиция, начавшая прочёсывать «Тяньфэн Синьхуа» отеля, вскоре выйдет и на этот адрес, а сам факт оформления убежища наверняка уже зафиксирован. Ещё сильнее угнетали его последние слова Ло Тэнфэна, те, что тот успел произнести перед смертью.
Какую тайну хранит Чэнь Нолан? И не решится ли та загадочная «организация» убрать её?
Невидимый враг всегда страшнее явного.
Стоило Лу толкнуть дверь, как его накрыло нехорошее предчувствие. В комнате витала лёгкая, едва ощутимая перемена. Воздух здесь не мог быть таким свежим. Если бы всё это время окна и двери оставались закрытыми, атмосфера была бы гораздо тяжелее и сперта.
Кто-то уже приходил.
И тем не менее вещи на своих местах, ни единого признака суеты. Значит, незваный гость действовал осторожно и методично, словно всё заранее рассчитал.
Холод пронзил сердце Лу. А вдруг Нолан увели силой? Он медленно шагнул внутрь, готовясь к худшему, но вдруг увидел её. Она лежала на кровати, дышала ровно и глубоко, будто просто спала.
Облегчения это не принесло. Напротив, тревога усилилась. Враг не ушёл бы ни с чем. Если Нолан осталась здесь, значит, с ней уже что-то сделали.
— Нолан! Нолан! — он бросился к постели, наклонился и осторожно похлопал её по щеке.
Она не шелохнулась.
— Нолан! — теперь в голосе звенела паника.
Лу приподнял ей веко. Зрачки были мутными и неподвижными, не реагировали на свет. Сон был слишком глубоким. С момента введения снотворного прошло уже больше двенадцати часов. Действие препарата должно было ослабеть, и даже если бы она всё ещё спала, то уж точно не так крепко.
И тут он заметил, что на тонкой шее, под линией кожи, темнела едва различимая точка — крошечный след от иглы.
Кто-то ввёл ей ещё одну дозу.
Лу Тяньфэн резко втянул воздух. Он слишком хорошо знал, чем заканчивается передозировка таких препаратов. Когда-то он вёл дело: двое подонков пытались надругаться над девушкой, и чтобы та не пришла в себя, вкололи ей полный шприц снотворного. Итог был страшным — смерть мозга.
— Кто? Кто посмел?.. — Лу, шатаясь, обвёл взглядом комнату, надеясь уловить хоть малейший след, но его самого захлестнула дурнота, тело не слушалось.
Отчаяние, горечь, бессилие рвали его изнутри, будто он рассыпался на тысячи осколков, лишённых связи друг с другом.
— Нет… я не могу сдаться! — выдавил он из себя.
Сделав несколько глубоких вдохов, он прогнал туман из головы. Логика вернулась. След от укола на шее Нолан ещё не затянулся — значит, всё произошло недавно, а тот, кто сделал инъекцию, наверняка не успел уйти далеко.
Но как можно бесшумно проникнуть в полицейский «безопасный дом», да ещё и уйти, не оставив ни малейшего следа? Это под силу лишь тем, кто знает все внутренние процедуры.
Тогда Лу понял, почему враг не увёл Нолан, а оставил её здесь, напичкав препаратом. Ему нужен был козёл отпущения. Ему самому предстояло стать убийцей поневоле.
Вывод был страшен: враг сидит в самой полиции. Самый опасный противник всё это время находился рядом.
В сознании Лу одна за другой всплывали сцены:
…аудитория университета, девушка в ярко-красном платье машет ему из последнего ряда;
…кабинет биофака, где она помогает схватить Тан Цзяцяна и изымает у него яд;
…кафе в аэропорту, где в образе официантки умело мешает кофе;
…её просьба работать в его команде, её любопытство и вечная жажда слухов;
…её восторженные глаза, в которых он привык ловить отражение собственного авторитета.
Неужели это правда?..
Щёлкнула дверная ручка.
Лу весь обратился в слух. В такое время войти сюда мог лишь тот, кто пришёл, чтобы поставить точку.
На пороге возникла Хуан Сюаньсюань, сжимавшая в руке пистолет.
— Значит, всё-таки ты, — горько усмехнулся Лу.
— Руки вверх! — её голос был холоден, она будто не слышала его слов. Дуло пистолета смотрело ему прямо в лоб.
Лу медленно поднял руки, уголки губ тронула ироничная улыбка.
— Даже крошки сострадания не оставишь?
