Ночь была смутной и тревожной, воздух пропитан предчувствием беды.
— Значит, и впрямь милая, глупая красавица, — холодно произнёс Святейший Император, выслушав доклад. Он небрежно развернул тонкий свиток бумаги, бегло пробежал глазами строки, густо покрытые чернилами, и на его лице ледяное выражение медленно растаяло, словно снег под солнцем. Вместо него появилась странная, зловещая улыбка.
— Зовите. Я направляюсь в чертог Чуннин.
Фэн Сиян, услышав весть о прибытии, заранее вышла встречать его у входа. Когда Император вошёл, лёгкой, почти радостной походкой, у неё ёкнуло сердце.
— Ваше Величество… неужели получили добрую весть? — поспешно спросила она.
Император велел удалиться всем слугам и вынул из рукава свёрнутый лист, протягивая ей:
— Всё готово, — сказал он лениво, — не хватает лишь попутного ветра.
Фэн Сиян быстро развернула лист, взгляд пробежал по строкам, и в её глазах вспыхнула радость:
— Список заговорщиков! Ваше Величество, значит, наконец можно накрывать сеть?
— Не спеши, — протянул Император, — я ведь сказал — не хватает ветра.
Она зажала свиток обеими руками, глаза засияли, как два драгоценных камня:
— То есть… Вы имеете в виду…
Император прошёлся по залу, улыбаясь так, что от этой улыбки веяло холодом:
— Мне нужна одинокая Фу Исяо. Завтра всё зависит от тебя.
Фэн Суйгэ без передышки лавировал между чиновниками, ведущими расследование дела о тайном производстве оружия. Что происходит с Сяо Вэйжанем, он не знал, но обязан был тянуть время, чтобы спутать карты самому Императору. Если разрушить замыслы Святейшего, всем придётся начать партию заново. А значит, помимо усилий, нужно было выиграть самое ценное — время. Если удастся найти противоречия в деле, хорошо; если нет — оставалось лишь выжидать и спасать тех, кого ещё можно было спасти.
Он прекрасно понимал — между Исяо и Сиян нарастает скрытая вражда. Но одна — его возлюбленная, другая — родная сестра. На чьей бы стороне он ни оказался, падение было неизбежно. К тому же он не мог раскрыть Сиян всей правды… Он не имел права рисковать безопасностью всех ради прозрения сестры, но и смотреть, как она всё глубже заходит в тупик, тоже не мог.
— Эй, — голос вырвал его из раздумий.
Исяо стояла в проёме цветочного зала, лицо её было бледным и усталым.
— Она ищет тебя. В переднем дворе.
Фэн Суйгэ поднял голову, возвращаясь из глубины мыслей.
— Идём вместе, — сказал он.
— Нет, — ответила она сразу, но тон её уже был мягче. — Вы брат и сестра, вам есть что обсудить. Я лишняя.
— Глупая, — усмехнулся он, прижимая к столу листы бумаг тяжёлым прессом и подходя ближе. Он взял её за руку:
— С чего ты взяла, что ты посторонняя? Пойдём. Попробуй поговорить с ней наедине, вдруг ещё удастся всё повернуть.
Исяо долго молчала, потом нехотя кивнула.
И вот, слегка ссорясь и задевая друг друга словами, они всё-таки дошли до переднего двора. Фэн Сиян, увидев их вдвоём, невольно нахмурилась. Взгляд её скользнул по переплетённым пальцам, по близости, что не требовала слов, и сердце наполнилось раздражением.
— Похоже, я пришла не вовремя, — холодно произнесла она, формально поклонившись брату. — Наверное, лучше выбрать другой день.
Но, сказав это, уходить не собиралась. Её глаза остановились на Исяо — прямые, острые, как лезвие.
Исяо ответила тем же:
— Конечно, двери этого дворца всегда открыты.
Фэн Сиян моментально лишилась дара речи, раздражённо топнув, она воскликнула:
— Ты выгоняешь меня — и я ни за что не уйду!
