— Конечно, понимаю, — спокойно ответила она, не убирая клинка. — Но, боюсь, у меня просто не было выбора. Разве не так, Ваше Величество?
— А как же Фэн Суйгэ? — ядовито произнёс Император. — Не забывай, кто ты теперь. Стоит тебе оступиться, и весь Суша падёт вместе с тобой…
Он не успел договорить, лезвие приблизилось на волосок.
— Суша? — прошептала она, делая шаг вперёд. — Мне кажется, сейчас Ваше Величество должен беспокоиться прежде всего о себе.
Ся Цзинши, переведя дыхание, уже поднялся на ноги.
— Тюремщик, — приказал он низким голосом, — запри всех остальных в пустые камеры. Ключ — мне.
Начальник тюрьмы побледнел.
— Ваше Высочество… прошу простить, но… даже если у вас есть причины, не стоит усугублять… ведь Император милостив, он, конечно, не станет держать зла…
— Делай, что велено. — оборвал его Ся Цзинши. — Это вас не касается. Хотите остаться живыми — сидите тихо. На рассвете придут другие и выпустят вас.
Он обернулся к Императору, в глазах его мелькнула ирония.
— Ваше Величество ведь милостивы, не так ли? Не сочтёте это слишком большим неудобством.
Император глядел на него холодно, сквозь боль и ярость.
— Ты не уйдёшь. Если сейчас упадёшь на колени и попросишь пощады, я, быть может, оставлю тебе жизнь.
Ся Цзинши слегка улыбнулся:
— Благодарю за великодушие, Ваше Величество. Но вынужден отказаться.
Зима ещё не наступила, но у ложа уже горели две жаровни. Воздух был густ от тепла, и даже молчаливая служанка, стоявшая в углу, вся покрылась потом.
А вот Фэн Сиян, лежавшая под плотным одеялом, не проявляла ни малейших признаков жара. Её густые чёрные ресницы отбрасывали тени на лицо, пылающее неестественным румянцем, как утренние облака. В мерцании лампы казалось, будто душа вот-вот покинет её тело, растворившись в колеблющихся тенях.
В покоях стояла изнуряющая жара. Но в наружной комнате Фэн Суйгэ горел ещё сильнее — не от углей, а от тревоги. Фэн Сиян по-прежнему не приходила в сознание. Судьба Исяо оставалась неизвестной: жива ли, мертва ли, никто не знал. Но даже если Сиян очнётся… что это изменит?
Сердце его металось меж двух огней: чувства твердили, что Сиян не обманула, но разум шептал: верь Исяо, она не лжёт.
А если она вернётся, что тогда? Каждый миг мог обернуться катастрофой. Будущее, как тонкий лёд под ногами, трещало под тяжестью неизвестности. От беспокойства он почти терял рассудок. И вдруг в коридоре раздались быстрые шаги. Фэн Суйгэ одним прыжком оказался у двери и резко распахнул её:
— Есть новости?
Начальник стражи подбежал, лицо его было мрачным.
— Ваше Высочество, прибыл Святейший Император.
— Император? — глаза Фэн Суйгэ сузились. — Сколько с ним людей?
Тот замялся:
— Похоже… лишь одна карета и один кучер.
Фэн Суйгэ замер, не веря услышанному.
— Ты уверен, что это сам Император?
— Не могу поручиться, — ответил стражник, — но когда я подошёл, из кареты передали золотую табличку с императорской печатью. Я проверил — подлинная, не может быть ошибки.
— Я сам посмотрю, — коротко бросил Фэн Суйгэ.
Его шаги эхом отдавались под сводами коридора. Свет факелов у ворот становился всё ярче, и сердце билось всё сильнее. Когда он ступил за порог и увидел карету, в груди словно что-то оборвалось: под поднятой половиной занавеса, в свете фонарей, ясно проступало лицо Императора.
— Какое у Вашего Величества возвышенное настроение, — холодно произнёс Фэн Суйгэ. — Решили, как древние, прогуляться с факелом средь ночи?
Он бросил быстрый взгляд по сторонам. Пусто. Ни одного воина.
— Принц Фэн, — робко окликнул возница, — Его Величество велел передать, что хочет поговорить с вами… наедине.
Актёр очень красивый играет Ся Цзинши, и игра у него хороша!