Холод пронзил её от ступней до макушки, а острая боль обожгла от горла до живота. Фэн Сиян невольно задрожала и крикнула:
— Тогда почему ты не женился на ней!
Ся Цзинши тоже замер, лишь спустя некоторое время огонь в его глазах медленно угас. Он горько усмехнулся:
— Судьба часто бывает такой. Только тот, кто прошёл с тобой через всё, может войти в твою жизнь. А потом, сколько бы людей ни встречалось, упущенное уже не вернуть.
Он постепенно успокоился и продолжил:
— Мои слова, возможно, покажутся жестокими, но тебе нужно это знать. Даже если бы не Исяо, такой брак ради союза всё равно не принёс бы счастья. Но я могу дать слово, что ты будешь единственной хозяйкой здесь. Можешь просить всё, что угодно, если это будет в моих силах, я выполню любую твою просьбу.
Фэн Сиян вздрогнула. Голос её стал таким слабым, что едва можно было разобрать:
— Если бы я жила только ради этого, зачем мне было бы ехать в Цзиньсю? Если бы речь шла лишь о династическом браке, я могла бы выйти за самого Святого Императора… — Её ногти впились в деревянные доски кровати и обломились, но эта боль была настолько незначительной по сравнению с внутренней, что она её не заметила. — Неужели любовь, доставшуюся слишком легко, не стоит беречь?
— Наверное, это мне стоит спросить, зачем ты настаивала выйти замуж именно за меня? — голос Ся Цзинши стал холоднее. — В войнах между Цзиньсю и Суша от моей руки пали тысячи воинов Суша, если не десятки тысяч. И ещё десятки тысяч погибли под моим командованием. Как ты можешь думать, что я смогу хорошо к тебе относиться, и даже полюблю?
Фэн Сиян расширила глаза. Она хотела что-то ответить, но слова застряли в горле.
— Всё, забудь об этом. Отдохни, — не дав ей и малейшей возможности удержать его, он развернулся и направился к выходу.
Фэн Сиян растерянно смотрела на его спину, пока та не исчезла за закрытой створкой двери. Глаза её наполнились туманной пеленой и пустотой отчаяния. Почему? Она ведь просто хотела любить его.
Она устало закрыла глаза.
Оказалось, в этой погоне за любовью тот, кто первым откроется, первым и проиграет своё сердце. А она проиграла своё, ещё не успев начать. И всё же… она готова была это принять.
За окнами барабанил дождь, светлые цветы на ветках сбивало струями, и они падали на землю. В клетке тревожно трепетала золотая канарейка, чутко реагируя на влажный воздух. Фу Исяо молча стояла, наблюдая за дождём. Её юбка развевалась на ветру, а глаза были глубокими и огромными.
После свадьбы она переехала во дворец наследного принца Фэн Суйгэ. Здесь здания теснились одно к другому: изящные бамбуковые домики, водные павильоны, террасы и беседки — всё это отличалось от изящного стиля поместья Шуйхуэй, но уют и простота здесь явно уступали место парадности.
Фэн Суйгэ несколько дней не показывался. Слуги шептались: почему принц после свадьбы оставил новобрачную и ночи проводит с певицами и танцовщицами? Даже Юньи, устроившая скандал на свадьбе, отделалась лишь выговором и снова свободно входила и выходила из дворца.
Но несмотря на это, факт оставался фактом, из узницы она превратилась в наложницу наследного принца. То, что в последнее время он не проявлял к ней внимания, не означало, что у неё больше нет шансов, и слуги в её присутствии не смели вести себя дерзко.
Порыв ветра налетел, подхватывая капли дождя и струи воды под карнизом. Фу Исяо отступила на несколько шагов, увернувшись от летящих в неё капель. Внезапно её губы расплылись в ослепительной улыбке.
Она никогда не задумывалась, что смотреть из-под крыши на дождь так красиво. Нити дождя падали и исчезали в земле. Если бы и человеческие тревоги могли также растворяться, как эти струи… как бы это было прекрасно.
Из-за дождя Фэн Суйгэ не выходил из дома. Он стоял у полуоткрытого окна библиотеки и издали наблюдал за ней.
Он уже несколько дней не переступал порог её покоев. Днём он постоянно обсуждал государственные дела и патрулировал военный лагерь, а по ночам продолжал пить и веселиться. Да, он не давал себе ни минуты отдыха. Всякий раз, когда у него появлялось свободное время, его мысли заполнялись её холодными словами: «…Это всего лишь игра, чувства тут ни при чём!» Тогда эти слова ошеломили его, возможно, он сам наговорил лишнего, но, глядя в её колючие глаза, он ощутил полное бессилие. Разве такова любовь? Без взаимности никакая забота не тронет её сердца? Мысль о том, что его теплота не вызовет у неё и одной искренней улыбки, лишила его терпения, и он отвернулся.
Сверкнула молния, и раскаты грома, казалось, один за другим ударяли в сердце Фэн Суйгэ. Почему он не мог оставаться к ней равнодушным? Мысли его путались, а сердце наполнялось тупой болью.
Он ненавидел женщину, стоявшую под навесом, ненавидел за то, что она управляла его эмоциями, не давая ему обрести ни минуты покоя. Ему хотелось уничтожить её собственными руками, и тогда… Тогда он, вероятно, будет уничтожен вместе с ней.
Он был прав в тот день, она действительно была как цветок — ослепительно красивый, но ядовитый и смертельно опасный. Её яд разъедал его сердце, и, сколь бы безжалостным он ни был, он не мог от неё оторваться.
Вдруг Фэн Суйгэ прищурил глаза, глядя в сторону, и поспешил к двери.
