Она молча смотрела на него, лицо её оставалось спокойным, но взгляд стал холодным и внимательным.
Цинь Юй широко улыбнулся, стараясь разрядить атмосферу:
— Скажем проще. Если Суша когда-нибудь обретёт государыню не из знатных семейств, а из простого народа, тогда в будущем никто уже не сможет выступать против браков между знатью и торговыми семьями.
— А сам Фэн Суйгэ? — резко спросила Исяо, мгновенно подмечая, что тот до сих пор ни разу не произнёс имени принца. — Что он пообещал тебе взамен?
Цинь Юй неловко кашлянул и потёр руки, слегка смущённый её прямотой:
— Наложница поистине проницательна. Принц Фэн пообещал, если старик Цинь поможет ему возвести вас на престол, то, кем бы ни оказался ребёнок, которого родит Сяо И, мальчиком или девочкой, род Цинь навсегда породнится с династией Фэн.
На лице Фу Исяо постепенно проступила холодная тень.
— Господин Цинь, неужели вы и вправду думаете, что я соглашусь?
Цинь Юй, заметив её выражение, стал осторожнее:
— Раньше я был в этом уверен. Но когда принц пересказал мне всё, что вы ему сказали несколько дней назад… я понял, что раньше ошибался. И ошибался очень сильно.
— Однако вы всё равно пришли, — спокойно заметила Исяо. — Или, может, стоит сказать так: с самой нашей первой встречи на том званом ужине я поняла, что господин Цинь проявляет ко мне интерес не просто так. Я тогда решила, что вы непременно придёте с каким-то предложением. И вот теперь вы приносите мне сделку, в которой нет ничего, что имело бы для меня смысл. Вы хотите купить моё обещание и мою свободу. Не поймите неправильно, я не насмехаюсь. Напротив, теперь мне ещё любопытнее узнать, что же это за дело, в котором вы так уверены. — Она пристально посмотрела ему в глаза. — Не откроете ли вы мне тайну?
— Это — решимость принца, — спокойно произнёс Цинь Юй.
— Решимость? — Исяо удивлённо приподняла брови.
— Да, — кивнул он. — Я ведь видел, как принц рос. Когда я узнал о всём, что произошло между вами, я тоже подумал, что, зная его гордость и упрямство, всё это лишь каприз, лишь вызов государю и старым вельможам. Поэтому, когда я шёл тогда на ваш совместный день рождения, даже не счёл нужным готовить подарок…
Фу Исяо невольно кивнула, и Цинь Юй продолжил с лёгкой улыбкой:
— Но старик Цинь видит — в этот раз Его Высочество действительно вложил в это душу.
Исяо мягко усмехнулась и посмотрела прямо ему в глаза:
— А господин Цинь может увидеть, какое решение приняла я?
Цинь Юй развёл руками и с бессильной улыбкой ответил:
— Наложница по-прежнему не верит. Ну что ж… старик Цинь осмелится попросить вас пройти со мной. Всего лишь в одно место. Как только вы его увидите, всё поймёте сами.
Фу Исяо помедлила мгновение, затем кивнула:
— Что ж, прошу, ведите.
Они не успели дойти до порога, как из тени выступили двое людей, одетых как простые слуги. Они перегородили дорогу, почтительно склонились перед Исяо и обратились к Цинь Юю:
— Позвольте узнать, господин Цинь, куда вы намерены вести наложницу?
Тот не стал спорить, спокойно достал из-за пазухи небольшой предмет и показал им. Слуги переглянулись, в изумлении распахнули глаза, но, не сказав ни слова, быстро отступили в сторону.
Исяо наблюдала за всем без единого движения, а когда они прошли дальше, холодно усмехнулась:
— Вот оно что… значит, так выглядит его “решимость”? Скажите, господин Цинь, много ли вы видели наложниц, к которым проявляют такую бдительность?
Цинь Юй ничего не ответил, лишь улыбнулся своей всё той же непроницаемой улыбкой и продолжил идти вперёд.
На пути они ещё не раз сталкивались с тайными стражами, но каждый раз Цинь Юй показывал тот же самый предмет, и все отступали без слов. Только когда они подошли к главным воротам дворца принца, их остановил привратник — крепкий, приземистый мужчина с простым, почти деревенским лицом.
Он почтительно поклонился, но твёрдо сказал:
— Его Высочество приказал — никому нельзя уводить наложницу, пока он сам не вернётся.
Цинь Юй долго пытался его уговорить, говорил мягко, уверенно, но тот упрямо качал головой и ни на шаг не отступал. Тогда Исяо впервые заметила, что всё это время Цинь Юй показывал стражам тёмно-золотой жетон — знак высшего допуска.
— Тебя зовут Гуюй, верно? — мягко спросила Исяо. Она уже слышала от прислуги, что Фэн Суйгэ взял на службу привратником какого-то добродушного великана с умом ребёнка. Раньше она думала, что это шутка, но теперь убедилась, что это была правда.
— Господин Цинь не желает зла, — продолжила она спокойно. — А я всего лишь ненадолго выйду за ворота.
— Да… да, госпожа, — смущённо забормотал Гуюй, переминаясь с ноги на ногу и теребя пальцы. — Но… Его Высочество велел Гуюю… беречь вас… если я отпущу, он рассердится…
Исяо немного подумала и сказала с лёгкой улыбкой:
— Что ж, тогда, может, Гуюй пойдёт со мной?
Она взглянула на Цинь Юя, тот после короткого раздумья вздохнул и кивнул, не видя иного выхода.
