Солнце уже поднялось.
Небо было безоблачным, а золотой свет был так ярок, что невозможно было смотреть прямо. Фу Исяо стояла, чуть запрокинув голову, и почти с восторгом смотрела вверх.
Солнце — владыка всего сущего.
Интересно, когда оно взирает с высоты на этот мир, полный суеты и страданий, что в его взгляде — жалость или гордость?
Она боролась, но всё равно оказалась в ловушке, как маленькое насекомое, запутавшееся в паутине, чем яростнее пытается вырваться, тем плотнее нити стягивают его тело.
“Нет, — подумала она, покачав головой, — ещё не всё кончено.”
Да, шансов немного, но…
Ничто не заставит её сдаться. Ни власть, ни положение, ни богатство, ни даже смерть.
Прошлой ночью Фэн Суйгэ впервые остался ночевать в её покоях. Но он лишь лёг рядом, не притронувшись к ней. Хотя он и клялся прежде, что не сделает ничего против её воли, всё равно она не спала, держа под рукой острое украшение, длинную шпильку, спрятанную под подушкой, и, слушая звуки его ровного дыхания, так и пролежала до рассвета.
Когда она проснулась, его уже не было. А шпилька, которую она сжимала всю ночь, тоже исчезла. Фу Исяо перевернула подушки, одеяла, но, встав, заметила её, аккуратно положенную на туалетный столик.
“Интересно, что он подумал, когда нашёл её?” — мелькнуло у неё в голове.
Она невольно усмехнулась.
После утреннего умывания она села за стол, достала лук «Таньлан» и тщательно протёрла его мягкой кожей. После вчерашнего бегства и схватки на нём остались новые царапины.
“Как там тот ночной страж? — мелькнула мысль. — Что с ним?..”
В дверь вошла служанка с лакированным подносом.
— Госпожа, пора выпить лекарство.
Исяо замедлила движения, натирая «Таньлан».
— Выпить лекарство? Какое ещё лекарство?
Служанка поставила поднос на стол и пододвинула чашу с густым чёрным отваром.
— Это приказ Его Высочества. Как только госпожа проснётся, подать ей лекарство. Прошу, пейте, пока тёплое.
Исяо нахмурилась.
— Что это за лекарство?
Служанка смутилась, потупилась и пробормотала:
— Разумеется, укрепляющее. Его Высочество желает, чтобы молодая наложница… поскорее родила маленького принца. Для этого тело должно быть крепким…
Исяо некоторое время смотрела на чашу с лекарством, затем внезапно холодно усмехнулась.
— Боюсь, это не по приказу Его Высочества, — сказала она.
Лицо служанки побледнело, но она попыталась выдавить натянутую улыбку.
— Простите глупую рабыню, я не понимаю…
Исяо подняла голову и холодно посмотрела ей прямо в глаза.
— Это воля государя, верно?
Служанка поёжилась, голос её задрожал:
— Слов госпожи раба не понимает…
— Не понимаешь? — Исяо отложила лук «Таньлан», и с притворной небрежностью стала чистить ногти: — Что ж, я тоже не очень понимаю. Давай сделаем так: я пошлю Гуюя позвать Его Высочество. Когда он придёт, тогда все и прояснится.
С грохотом служанка, дрожа всем телом, упала на колени.
— Госпожа, пощадите! Рабыня лишь исполняла приказ, умоляю, пощадите меня!
Исяо с насмешливым выражением прошлась по комнате.
— Пощадить? — сказала она тихо, — Но я всё же хочу спросить тебя ещё раз: кто велел тебе принести это, и что это за лекарство?
— Это… это… — служанка сидела на полу, не в силах вымолвить ни слова.
Исяо приподняла бровь.
— Неужели яд?
— Нет! — в ужасе воскликнула служанка, ударяясь лбом об пол. — Пусть госпожа рассудит, это просто обычное средство для предотвращения беременности…
— О-о… — протянула Исяо, растягивая. — Значит, просто обычное зелье от беременности. Но кто же поручил тебе его принести?
Понимая, что скрывать дальше бессмысленно, служанка стиснула зубы и громко сказала:
— Это госпожа Цзин-фэй заставила меня принести!
— Цзин-фэй? — удивлённо переспросила Исяо. Неожиданность явно сбила её с толку. — Цзин-фэй велела тебе принести это?
— Истинная правда! — служанка, увидев её выражение, с тревогой поползла вперёд и упала ниц у её ног. — Лекарство госпожа Цзин-фэй прислала ранним утром через своих людей, приказала мне сварить его и поднести госпоже, как только вы проснётесь! Если я сказала хоть одно неверное слово, пусть меня постигнет страшная смерть!
— Но при чём тут Цзин-фэй? — Исяо всё ещё не могла понять.
— Наложница Цзин бесплодна и всегда мечтала выдать свою племянницу за принца.
В этот момент дверь распахнулась и в комнату быстрым шагом вошёл Фэн Суйгэ. Увидев чашу с густым тёмным отваром не тронутой, он выдохнул с заметным облегчением, но лицо его всё ещё оставалось напряжённым. Подойдя, он решительно обнял Исяо и негромко спросил:
— Ты в порядке?
