Выйдя из зала пыток, пропитавшегося кровью и мерзким запахом фекалий и мочи, Фу Исяо не выдержала, бросилась к цветущему деревцу, и её вырвало. Фэн Суйгэ поспешил за ней, заботливо похлопал по спине:
— Всё это потому, что ты хочешь показать, что ты сильная. Оставь это мне, можно было не приходить самой.
Исяо посидела, чуть успокоилась, затем горько усмехнулась:
— Есть вещи, которые наследный принц просто не может делать, а я — могу. Меня всегда называли отравленным «ядовитым цветком», так что ещё немного яда мне не повредит.
Фэн Суйгэ вздохнул:
— Мы уже продвинулись в расследовании. Впредь оставь это мне.
Но Исяо твёрдо подняла голову. Полуденный свет просачивался сквозь листья, оставляя золотистые блики.
— Нет, — сказала она, — я сама выведу устроивших это на свет и отомщу за Гуюя!
— Невозможно! — вскричала Чжуан-фэй, искажая лицо и не сдерживая истерики: — Я говорила с отцом и братьями. Мы всё уладим, после того, как немного стихнет шумиха, отпустим их. Ничего не выяснят!
Фэн Цишань сидел в сторонке с мрачным лицом и холодно проговорил:
— После первого же допроса эти ничтожества выдали всё, и ты ещё говоришь «не выяснят»?
Чжуан-фэй упала к ногам Фэн Цишаня и, обхватив его колени, разрыдалась:
— Прошу, государь, пощадите моего отца и братьев!
Фэн Цишань прищурился, задумался, затем хмуро произнёс:
— Это опасно. Если что-то пойдёт не так, не только им конец, но и я сам могу оказаться втянутым… — и, разозлившись, добавил: — И всё из-за вас. Вы обещали сделать всё чисто, а в итоге вот что получилось!
Чжуан-фэй так и не отпускала его ноги, рыдая:
— Всё случилось неожиданно, прошу, государь, пощадите…
Фэн Цишань раздражённо оттолкнул её и несколько раз прошёлся по залу. Остановившись, он сказал:
— Хотя… не всё потеряно.
Чжуан-фэй немедленно умолкла, в глазах у неё от слёз застыла тоска:
— Какая осталась возможность?
Не успел Фэн Цишань ответить, в дверях раздались шаги, вбежал один из придворных, поклонился и прошептал на ухо государю пару слов. Лицо Фэн Цишаня побледнело, он напряжённо спросил:
— Ты уверен?
Тот замялся, затем тихо произнёс:
— Все видели это воочию, но пока неясно, правда ли это.
На лице Фэн Цишаня то появлялись, то исчезали разные выражения, спустя мгновение он махнул рукой и велел отойти.
Чжуан-фэй подошла ближе и растерянно позвала:
— Государь…
Фэн Цишань скрипнул зубами и выдавил:
— Возможно, Фу Исяо беременна!
ахах! испугались, что она беременна, а они даже вместе не были))