Фэн Сиян, как обычно, после обеда немного отдыхала. В этот день она только начала дремать, когда вдруг услышала стук в дверь.
С лёгким раздражением она сказала:
— Что бы это ни было, поговорим, когда я встану…
— Ваше Высочество, — робко донёсся голос служанки, — Император прислал дары и велел вам принять их лично.
Фэн Сиян удивилась, но быстро поднялась, поправила причёску и наряд, и вместе со служанкой прошла в передний зал. Там уже ждал дворцовый посланник, который, увидев её, мгновенно сменил скучающее выражение лица на услужливую улыбку:
— Мир и процветание вам, госпожа княгиня.
Он махнул рукой, и стоявшие за ним юные евнухи по одному подошли вперёд, каждый неся позолоченный поднос с алым покрывалом. Один за другим они откидывали ткань, открывая содержимое, чтобы она могла рассмотреть дары.
Каждый раз, когда открывали новый поднос, евнух-посланник громко зачитывал название дара:
— Золотая шпилька с узором феникса… нефритовая пряжка с драконом… серьги-двойные цветы из изумруда… браслеты из золота с узором «дракон и феникс приносят благополучие»…
Видя, что Фэн Сиян стоит в растерянности, он поспешил приблизиться и услужливо пояснил:
— Император, узнав от Вдовствующей Императрицы, что у княгини скоро день рождения, повелел рабу явиться заранее, чтобы поздравить вас и передать эти подарки.
День рождения. Фэн Сиян вдруг захотелось одновременно рассмеяться и разрыдаться. Её день рождения — это и день смерти матери. Каждый год в это время отец становился раздражённым и мрачным, все во дворце ходили на цыпочках, даже смеха было не услышать. С самого детства она ни разу не отмечала свой день рождения. Настолько, что почти забыла, когда он.
Да, завтра — её день рождения. Но тот, кто в этот день помнил о ней… был не тем, кого она бы хотела.
Как горько. Она не нуждалась в блестящих дарах, в шумных праздниках. Всё, чего ей хотелось, чтобы Ся Цзинши просто провёл с ней день.
На повороте девяти изгибов галереи Фэн Сиян столкнулась с ним. Он шёл быстрым шагом, сосредоточенный, будто спешил куда-то. Она сразу шагнула вперёд и улыбнулась:
— Доброе утро, муж.
Ся Цзинши явно не ожидал увидеть её здесь. На мгновение замер, кивнул:
— Доброе.
И, сделав вид, что торопится, попытался пройти мимо.
— Муж… — Фэн Сиян, не успев подумать, схватила его за рукав. Подняв лицо, с мольбой сказала: — Позволь мне сказать хоть несколько слов. Совсем немного…
Ся Цзинши остановился и молча ждал. Она смущённо покраснела и заговорила:
— Завтра — день рождения Сиян. И день смерти матушки. Если у супруга нет важных дел… можно ли… провести день вместе? Хотя бы половину дня…
Он помолчал, потом ответил спокойно:
— Я распоряжусь, чтобы для тебя пригласили театральную труппу…
— Муж! — воскликнула она, с отчаянием в голосе. — Я не об этом… я просто хочу…
— Я понимаю, — перебил он мягко, но холодно. — Но у меня действительно важные дела.
В этот момент к ним подбежал военный офицер, запыхавшийся, но радостный. Завидев княгиню, он тут же поник и неловко поклонился:
— Приветствую госпожу.
И, не дожидаясь ответа, повернулся к Ся Цзинши с сияющей улыбкой:
— Ваше Высочество, всё готово: лошади, экипажи, люди в сборе! Я подумал, что вы, наверное, давно не бывали во дворце Миндэ, могли заблудиться, вот и пришёл встретить!
Ся Цзинши сдержанно улыбнулся:
— Едва я задержался, уже беспокоишься. Если ещё раз на войне проявишь такую торопливость, пошлю тебя в разведку. Три дня и три ночи полежишь в траве, посмотрим, останется ли у тебя охота спешить.
Офицер громко хлопнул себя по груди:
— Для Вашего Высочества хоть сейчас готов жизнь отдать! Что мне три дня — пустяк!
Повернувшись к Фэн Сиян, он с ухмылкой добавил:
— А ведь, сказать по правде, давно не было битв, у нас руки чешутся. Если бы не этот мирный договор, я бы рад снова сразиться с людьми из Суша. Говорят, братья, что ездили с Вашим Высочеством на сватовство…
— Что за чепуха, — мягко, но строго прервал его Ся Цзинши. На лице его не было гнева, лишь усталость. — Новая война принесёт страдания только простому люду. Зачем об этом говорить? Пошли.
Он слегка кивнул Фэн Сиян и направился вперёд.
Офицер, расплывшись в улыбке, поспешил следом, на ходу оживлённо рассказывая:
— А ведь только что, пока вас не было, братья вспоминали, как Император награждал вас за ту историю с дувэем. Говорили, что вы человек чести и долга! Где ещё сыщешь князя, что сам руководит строительством гробницы для покойной матери своего подчинённого!
Когда их фигуры исчезли за поворотом, Фэн Сиян всё ещё стояла на мосту девяти изгибов, неподвижная, словно окаменевшая.
Оказывается, когда сердце разбивается, это и впрямь слышно.
