Ся Цзинши на мгновение остановился, а затем коротко бросил:
— Впустите его.
Нин Фэй буквально ворвался внутрь и тут же опустился на одно колено:
— Пусть Исяо и поступила дерзко, но прошу Ваше Высочество вспомнить её прежние военные заслуги и не держать на неё зла…
Ся Цзинши нахмурился:
— Встань и говори. Что опять случилось?
Нин Фэй растерянно поднял голову:
— Разве не вы задержали Исяо? Тогда… куда она делась?
Непроизвольно в его сознании вновь всплыл упрямый силуэт девушки. Ся Цзинши быстро отвернулся, скрывая выражение глаз:
— Она ушла.
Нин Фэй нахмурился:
— Ваше Высочество знает, куда направилась Исяо?
Ся Цзинши машинально поднял только что отброшенную книгу, раскрыв её наугад:
— Не знаю. Она сказала, что больше не вернётся.
Нин Фэй вскочил, в голосе зазвучала тревога:
— Ваше Высочество, с Исяо определённо что-то случилось!
Ся Цзинши вздрогнул и повернулся к нему:
— Что ты имеешь в виду?
Нин Фэй заговорил торопливо:
— Подробностей я не знаю. Я только что отвёл госпожу Лин обратно в особняк дувэя, и она не нашла Исяо ни в доме, ни во дворе, да и её вещи исчезли. Она начала волноваться и настаивать на поисках. Я сопроводил её к городским воротам и, между делом, поинтересовался у стражи, во сколько Исяо покинула город. Но они ответили, что её вообще не видели. Госпожа Лин тут же подняла тревогу, заставила меня обойти все четыре воротных заставы, и везде ответ был один: никто не видел, как Исяо выходила из города…
Ся Цзинши помолчал, затем произнёс:
— Возможно, народу было много, и стража не заметила.
— Я тоже так думал, — кивнул Нин Фэй, — но госпожа Лин сказала, что если Исяо уже покинула город, то наверняка будет ждать её в ближайшем постоялом дворе на дороге к Цаочэну, поэтому я пошёл с ней… Но Исяо там не оказалось. — Он сделал шаг вперёд. — Ваше Высочество, может быть, стоит перекрыть весь город и начать тотальную проверку?
Ся Цзинши немного подумал.
— Если армия поднимет шум и начнёт облаву по всему городу, а Исяо на деле просто задержалась где-то, как я объяснюсь перед горожанами, которых напугают?
Нин Фэй замешкался, неловко опустил голову:
— Не скрою, Ваше Высочество… я уже отдал распоряжение начать поиски…
— Ты… — Ся Цзинши задохнулся от злости и взглянул на него с яростью. — Найди Исяо, а уж потом я с тобой разберусь. Ещё чего ждёшь? Вперёд!
Нин Фэй расплылся в виноватой улыбке, с готовностью ответив:
— Есть! — и тут же выскочил из зала.
Исяо пришла в себя в просторной камере. На запястьях и щиколотках звенели железные кандалы, цепь на поясе крепко приковывала её к стене. Она попыталась пошевелиться, но так и не смогла сдвинуться с места. Внутри клокотала злость на собственную беспечность.
Интересно, сильно ли занервничала Сюэин, когда не нашла её в постоялом дворе? Может, она уже вернулась в Лучэн и обратилась за помощью к Его Высочеству…
Подумав о Ся Цзинши, в груди у неё вспыхнула глухая обида. Столько лет она любила его всей душой, а он отверг её, будто выбросил ненужную вещь. Если бы не он, разве попала бы она в такую переделку?
Она снова попробовала вырваться, на лбу выступили капли пота, а в местах, где железо врезалось в кожу, начала ощущаться ноющая боль.
Где-то неподалёку раздался жеманный девичий смех, и дверь камеры распахнулась. Вошёл Фэн Суйгэ, обнимая сразу двух ярких красавиц.
Увидев, что она открыла глаза, он усмехнулся:
— Как я и думал — очнулась.
Один из охранников поднёс к углу тяжёлое кресло с высокой спинкой. Фэн Суйгэ откинул полу халата и неторопливо сел:
— Всё ещё отказываешься говорить правду?
Исяо холодно посмотрела на него:
— Я ещё в карете всё тебе сказала. Зачем повторять одно и то же?
Фэн Суйгэ легко рассмеялся:
— Даже твоя ложь такая жалкая. И ты ещё смеешь соперничать с Сиян за Ся Цзинши?
Лицо Исяо резко изменилось. Она тут же парировала:
— А ты даже правду от лжи не отличишь, неудивительно, что ты ни разу не победил Его Высочества!
Её слова прозвучали, как звонкая пощёчина, напрочь стерев с лица Фэн Суйгэ дьявольскую усмешку. Он мрачно уставился на неё, затем резко повернулся к стоящей рядом женщине:
— Какое наказание, по-твоему, лучше всего подходит для выбивания признаний?
Женщина, кокетливо улыбаясь, пропела:
— Юньи слышала, что кнут, вымоченный в смеси перца и солёной воды, причиняет такую боль и жжение, что после каждой плети кожа буквально взрывается, и обычные люди после десяти ударов готовы рассказать всё.
Фэн Суйгэ слегка усмехнулся:
— Но она не из обычных… Ей, возможно, понадобится сотня.
Он сделал паузу, и голос его потемнел:
— Ступай и приготовь всё!
Юньи кивнула и исчезла за дверью.
