Уголки моих губ дрогнули, и улыбка, едва родившись, вырвалась из‑под контроля стала острой, безумной, почти зловещей. Я смеялась до слёз.
— Ваше Высочество, вы ведь любити кровь, не так ли? Посмотрите, как прекрасны вы теперь, вся кровь вокруг вас, словно лепестки лотоса…
Я вдруг осеклась, лицо моё застыло.
— Гораздо красивее.
Позади раздался женский крик. Вань-нян распахнула дверь, на миг оцепенела, а потом, охваченная ужасом, бросилась прочь, вопя:
— Люди! Спасите! Ванфэй убила наследного принца! Ванфэй убила наследного принца!
Чжао Фэй больше не шевелился. Его грудь не поднималась.
Я всё ещё смеялась тихо, беззвучно, будто разум мой растворился в этом смехе. Я медленно подошла к окну и опустилась на пол. Луна в небе сияла холодным светом. Такая же чистая, как тогда, над степью.
Я закрыла дверь и опрокинула масляную лампу. Пламя вспыхнуло, взметнувшись к потолку. Я сидела спокойно, ожидая, когда огонь поглотит нас обоих.
Но вдруг Книга судьбы сама раскрылась, страницы зашуршали, и она остановилась на строке о Чжао Фэе:
Через три года Чжао Фэй станет марионеточным императором Улэ Хуая.
Надпись исчезла.
В тот же миг дверь с грохотом распахнулась, и в комнату ворвался человек.
— Пойдём со мной.
Эти слова… я уже слышала их. Когда Улэ То поднял руку на меня, я пыталась ускользнуть, но Улэ Хуай схватил меня и сказал то же самое: «Пойдём со мной».
Я шагнула вперёд и вгляделась в его лицо. Да, это был он, Улэ Хуай.
Он крепко сжал мою руку.
— Быстрее!
Я, не понимая, что происходит, позволила ему увлечь себя наружу. На пороге я всё‑таки обернулась. Чжао Фэй лежал неподвижно. Или мне показалось, но раны на его лице будто начали бледнеть, а пальцы чуть дрогнули.
Мы бежали долго, пока за спиной не стихли крики и топот преследователей. Я вырвала руку, тяжело дыша.
— Улэ Хуай, зачем ты пришёл?
Я отступила на шаг, сдерживая слёзы.
Он приблизился.
— Я пришёл, чтобы увезти тебя.
— Зачем? У тебя ведь есть Су Лоло.
— Помнишь, что я сказал тебе в степи?
Я подняла взгляд, молча слушая.
— Я спросил, готова ли ты. Ведь если пойдёшь со мной, это будет на всю жизнь: один путь, двое людей.
Он опустил глаза, и в его голосе не осталось ни тени жестокости, только тихая решимость.
— Ты ответила, что готова. С той минуты я решил, никогда тебя не отпущу.
Слёзы скатились по щекам. Я всхлипнула, глядя вниз.
— Но… я же пустила в тебя стрелу… я…
Он взял мою руку и положил на грудь, куда когда‑то вошла моя стрела.
— Да, ты ранила меня. Но я думал тогда: ты — как мой сокол, дикая, неукрощённая. Царапнула, вырвалась, но всё равно вернулась ко мне.
Он улыбнулся чуть‑чуть, почти грустно.
— Я отпустил тебя на три года. Ты наигралась, теперь пора домой.
— А Су Лоло?..
— Ревнуешь? Я просто хотел проучить тебя. Осмелилась выйти за другого…
Он сжал кулаки, последние слова он выдохнул сквозь зубы.
— Тебе всё равно?
— Кто посмеет взять тебя в жёны, я убью его и заберу тебя обратно.
Я невольно рассмеялась и протянула ему руку. Он ответил тем же, крепко сжав мои пальцы.
И вдруг я заметила у него на поясе нефритовый мешочек с вышитым белым кроликом. Улыбка застыла.
— Что это?
Он поднял мешочек и небрежно ответил:
— Показался тебе подходящим, вот и купил.
— Почему… подходящим?
Он улыбнулся мягко, почти нежно.
— Когда я впервые увидел тебя, ты держала в руках кролика и просила меня спасти его. Разве ты не любишь кроликов?
Его слова эхом звучали в ушах. Мир поплыл, дыхание стало тяжёлым, будто я снова погружалась в холодную воду. Я отступила на два шага, увеличивая расстояние между нами.
Нет. Я никогда не любила кроликов. Я их ненавижу.
— Улэ Хуай, ты знаешь, кто я? — спросила я тихо.
Ну что за героиня, ненавидит кроликов ))) из них же может получится отличная муфта!)