Чу Юй украла ключ так ловко, что ни звука не было слышно, и госпожа Лян даже не заметила пропажи.
Когда наступила ночь, Чу Юй вынесла из кладовой счётные книги, пробралась в амбар и стала сверять записи строка за строкой, мешок за мешком. Днём же она не отходила от госпожи Лян, наблюдая за каждым её движением.
Под этим пристальным взглядом Лян нервничала и, действительно, не решалась на мелкие махинации.
Дом Вэй был велик, дела его — запутанны, потому Чу Юй продвигалась медленно, но не торопилась. Она отмечала ошибки, исправляла несоответствия, а в часы отдыха писала письма Вэй Юню.
Вэй Юнь был ещё слишком молод; на передовой ему досталась лёгкая должность. По сути, он лишь помогал Вэй Цзюню, потому времени у него было вдоволь, и письма его приходили часто. Они были длинными, живыми, будто разговор.
Иногда писал и сам Вэй Цзюнь, но, будучи человеком застенчивым, он ограничивался короткими фразами:
Холодает — надевай тёплое. Не ешь холодного. Ложись пораньше. Питайся вовремя.
А Вэй Юнь, смеясь, приписывал к каждому пункту свои комментарии:
Холодает — значит, невестка может купить себе побольше красивых нарядов. Всё запиши на счёт старшего брата, не жалей денег.
Не ешь холодного — невестке нельзя, живот заболит. Старший брат уже купил все лучшие лакомства Байчэна, вернётся — привезёт тебе.
Ложись пораньше — если не спится, попроси у Вэй Ся аромат “успокаивающий душу”1. Старший брат скучает по тебе и боится, что ты тоже скучаешь по нему.
Питайся вовремя — ладно, тут я уже не знаю, что придумать. Просто знай: старший брат очень по тебе тоскует.
— … — только и смогла вымолвить Чу Юй, перечитав очередное письмо.
Она уже не знала, как реагировать на этого словоохотливого деверя. Сначала письма с границы казались ей забавными, потом стали привычными. Стоило лишь увидеть, как Вэй Цю приносит конверт, как улыбка сама собой появлялась на лице.
Пока Чу Юй занималась проверкой счетов, род Чу тоже не сидел без дела. В Куньян прибыл их человек, чтобы разыскать Гу Чушэна.
Гу Чушэн как раз обустраивался в Куньяне, приводил в порядок людей и дела. Место это ему было знакомо с прежней жизни, потому всё шло ладно, хотя забот хватало. Даже при опыте не всё можно сделать сразу.
Когда посланец рода Чу вошёл, Гу Чушэн поднял голову от бумаг и долго не мог сообразить, что происходит.
Первая мысль, мелькнувшая в голове, была: «Чу Юй приехала!»
По прежнему ходу событий она должна была догнать его ещё в пути, но, сколько бы он ни замедлял шаг, так и не увидел её. В душе тревога, но на лице — спокойствие. Он умел ждать и верил, что Чу Юй непременно вернётся.
А если нет… тогда он уже ничего не мог изменить.
Он вернулся слишком поздно. Отец умер, сам он должен был вскоре покинуть Хуацзин, и времени на какие-либо приготовления не оставалось. Он хотел жениться на Чу Юй и мог полагаться лишь на её горячую и безоглядную любовь.
Только теперь он ясно понимал, как тогда Чу Юй действительно «сошла к нему», отказалась от богатства и славы ради бедного, безродного учёного.
Вначале это тронуло его до глубины души. Женясь, он искренне хотел отплатить ей за чувства. Когда все вокруг стали говорить, как она добра к нему, как он недостоин её, гордость и злость застлали глаза.
Когда он поднялся, когда стал человеком известным, в женщине, что когда-то протянула ему руку, он видел лишь напоминание о собственной униженности. Она словно жила, чтобы напоминать: Гу Чушэн тоже когда-то был жалким юнцом.
Только после её смерти, пройдя через славу, предательство и отчаяние, он понял: свет, что озарял юность, был самым чистым и ясным.
Вспомнив Чу Юй, он ощутил дрожь в груди, подавил волнение, поднялся и сказал слуге:
— Передай людям из рода Чу, пусть немного подождут. Я переоденусь и выйду.
Он нарочно выбрал самую нарядную одежду, закрепил на волосах нефритовый венец, проверил осанку перед зеркалом, глубоко вдохнул и направился в зал.
Пока шёл, мысли роились: «Как она добралась? Что с её браком с домом Вэй?»
Войдя, он лишь увидел одного слугу рода Чу и невольно замер.
Тот почтительно поклонился:
— Господин Гу.
Гу Чушэн кивнул, скрывая смятение, и ответил:
— Дядя Шань, давно не виделись.
Это был Чу Шань, старый слуга рода Чу, человек уважаемый, хоть и не знатный. Гу Чушэн всегда относился к нему с почтением.
Он пригласил гостя сесть и спросил:
— С чем пожаловал дядя Шань? Есть ли поручение от господина Чу?
— Да ничего особенного, — рассмеялся Чу Шань. — Генерал велел передать две вещи. Во‑первых, он знает, что господину Гу сейчас нелегко, и послал кое‑что в помощь.
- Аромат «успокаивающий душу» (安魂香, ānhúnxiāng) — благовоние, применяемое для сна и умиротворения. ↩︎
Интересно, за что его Юнь в прошлой жизни убил?
Не спойлер, упоминалось пару глав назад
Разве? Что-то я пропустила этот момент. Мне было интересно какое предательство он вынес в прошлой жизни что так оценил Юй?