— Совсем нет. Цзюньчжу не слишком искусна в светских делах, но сердце у неё доброе, слава о ней идёт повсюду.
— Хорошо, хорошо, — закивала Лю Сюэян. — Слышала, её зовут женской бодхисатвой, говорят, душа у неё мягкая. Вэй‑ван держит в руках сильное войско, а Цинпин‑цзюньчжу красива и добросердна, с нашим маленьким седьмым они вполне под стать.
Она ещё расспрашивала о Вэй Цинпин, и Чу Юй терпеливо отвечала. Лю Сюэян слушала, всё больше радуясь:
— Говорят, когда маленький седьмой был ранен, именно Цинпин‑цзюньчжу спасла его. Она одна отправилась в Тяньшань за лекарством. Какая же это преданность! Столько лет он ни к одной девушке не проявлял интереса, а сегодня сам поехал встречать, верно?
— Мама, вы что говорите, — засмеялась Цзян Чунь. — Вэй‑ван — человек высокого сана, маленький седьмой встречал его, а не цзюньчжу.
— Всё одно, — махнула рукой Лю Сюэян и продолжила к Чу Юй: — Завтра соберутся все наши союзники, присмотри за ним. Ему уже исполнилось двадцать, в его возрасте братья давно были обручены. Когда А‑Цзюнь обручился с тобой, ему было тринадцать, а тебе всего четыре, он тогда даже на руках тебя носил, помнишь?
— Нет, — улыбнулась Чу Юй.
— Жаль, — вздохнула Лю Сюэян. — Ты тогда так любила А‑Цзюня, плакала, когда он уезжал. А маленький седьмой тоже к тебе тянулся: стоило тебе заплакать, и он за тобой. А‑Цзюнь тогда не знал, кого утешать…
Лицо Лю Сюэян смягчилось воспоминанием. Чу Юй слушала молча, пока та не устала. Она помогла ей лечь и вышла вместе с Цзян Чунь.
На дворе Цзян Чунь вздохнула:
— Не принимай близко к сердцу слова мамы. Между маленьким седьмым и Цинпин‑цзюньчжу ничего нет, не выдумывай.
— Понимаю.
— Мама теперь видит в нём будущего владыку, вот и мечтает…
— Я знаю.
— А‑Юй, ты не огорчайся.
— Я не огорчаюсь, — улыбнулась Чу Юй, похлопала её по руке. — Не тревожься, я была готова к таким разговорам. Раз уж выбрала этот путь, то всё обдумала.
Цзян Чунь прикусила губу и вдруг спросила:
— А‑Юй, почему тебе не по сердцу Гу Чушэн?
Чу Юй промолчала, а потом ответила с лёгкой улыбкой:
— А тебе почему не нравится Сун Шилань?
Цзян Чунь растерялась. Чу Юй сжала её ладонь:
— Я поняла тебя. Не беспокойся, со мной всё будет хорошо. Ступай отдыхать.
Она мягко улыбнулась и похлопала подругу по плечу.
Вернувшись в свои покои, Чу Юй легла. Кровать показалась особенно пустой. Вэй Юнь готовился к завтрашней церемонии возведения в ваны, сегодня он не придёт.
Она чувствовала усталость, закрыла глаза, но сон был тревожным. Проснувшись, она услышала шум снаружи.
— Который час? — спросила она.
— Госпожа, уже рассвет. Хоу‑е готовится к церемонии.
Чу Юй прищурилась, поднялась:
— Пойду посмотрю.
Она умылась и отправилась к Вэй Юню. Он уже был облачён в торжественные одежды. Сегодня его церемония возведения в ваны совпадала с обрядом совершеннолетия, и всё было устроено не как обычно: главное — показать силу, чтобы никто не страшился Чжао Юэ.
На нём был чёрный халат с широкими рукавами, по краю — золотые облачные узоры, на спине — вышитые солнце, луна и звёзды, на рукавах — двенадцать священных зверей. Красная накидка с изображением красной птицы спадала спереди. Роскошно и величественно.
Вокруг него суетились люди. Без отца и братьев Вэй Юнь пригласил Чу Линьяна и Сун Шиланя быть его «братьями» на церемонии. Лю Сюэян стояла позади, со слезами на глазах что‑то говорила, а он, сидя перед зеркалом, улыбался ей.
Чу Юй постояла в стороне, не входя. Вокруг него и без того было полно людей.
Она сама облачилась в парадное платье, возложила золотую корону и, когда настал час, села в паланкин и отправилась на плац.
Плац был уже украшен, гости рассаживались. Чу Юй заняла место на возвышении, чуть выше и позади Вэй Юня, рядом с Лю Сюэян. Перед ними висела жемчужная занавесь.
— Видела, ты утром приходила, — улыбнулась Лю Сюэян. — Почему не зашла?
— Слышала, как у маленького седьмого шумно, поняла, что вы радуетесь, не стала мешать, — ответила Чу Юй и подала ей чашку чая. — Мама, вы завтракали?
— Немного каши, — рассеянно ответила та.
Вскоре загремели барабаны. Церемония началась.
Гул становился всё плотнее, земля дрожала. Издалека ровными рядами входили тысячи солдат шаг в шаг, без единой ошибки. Пехота, конница, лучники… С криками и барабанным боем на плац вошло целое войско.
Лю Сюэян тихо вздохнула:
— Обряд совершеннолетия не должен сопровождаться оружием. Но, видно, он замыслил нечто большее.
— Верно, — спокойно ответила Чу Юй. — Все наблюдают, кто сильнее, хоу‑е или тот, что в Хуацзине. Хоу‑е должен показать, что ему можно доверять. Союзы заключают, видя силу.
— А твой брат? — будто невзначай спросила Лю Сюэян.
