После возвращения в дом Се о ней долго ничего не было слышно. Семья сумела скрыть всё.
Когда Ван Сюань женился на принцессе, Чу Линьян увидел Се Чунь на свадьбе. Она похудела, но улыбалась спокойно. Он не мог отвести от неё глаз.
Позже, выйдя в сад, она встретила его.
— Генерал Чу, — сказала она мягко, — снова встречаемся.
— Да, — ответил он.
— Слышала, вы скоро возвращаетесь на юго‑запад?
— Через десять дней.
— Бывали ли вы в храме Хуго‑сы?
— Нет…
— Тогда позвольте мне показать вам дорогу.
Он покраснел.
— Я возьму сестёр, — пробормотал он.
Она рассмеялась:
— Как хотите.
Наутро он и вправду разбудил Чу Юй и Чу Цзинь, и они втроём отправились в храм. Се Чунь уже ждала. Сёстры, заметив, что между ними что‑то есть, держались в стороне.
Поднимаясь по горной тропе, она сказала:
— Неизвестно, когда вы вернётесь.
— Надеюсь, скоро.
— Тогда позвольте поблагодарить за тот день.
— Вы поправились?
— Да, лечусь по рецептам врача, всё хорошо.
Она улыбнулась:
— Родные торопят меня замуж. Говорят, если генерал Чу придёт свататься, мы сразу согласимся.
Он нахмурился, но она продолжила:
— Только я не соглашусь. Жениться надо по любви.
Он медленно кивнул:
— Понимаю. Но я всё равно приду свататься. Откажете, тогда я приду снова. Когда захотите, тогда скажете «да». Я хочу жениться на Се Чунь, которая уважает себя и держит свой дом с достоинством.
Через пять дней он и вправду прислал сватов с подарками, целый длинный воз на две сажени. Даже дом Се был поражён. Весь Хуацзин заговорил: юго‑западный богач оказался настоящим богом богатства.
Семья Се сперва хотела согласиться, но потом всё же отказала.
Когда Ван Сюань услышал, удивился:
— Она ещё смеет отказывать?
Наутро его нашли избитым и выброшенным в бордель. Принцесса, узнав, пришла в ярости, и стража сломала ему ногу.
Услышав об этом, Се Чунь лишь спросила:
— Не узнали, кто это сделал?
— Нет, — ответила служанка. — Семья Ван подозревает вашего отца, но не смеет спрашивать.
Се Чунь улыбнулась:
— И правильно.
С тех пор Чу Линьян каждый месяц присылал в дом Се подарки, нужные и уместные, с вниманием к каждому члену семьи. Все в доме Се твердили:
— Выходи за него. Человек он хороший.
Она молчала, но читала его письма, где он делился мыслями, выписками из книг, которые теперь изучал ради неё. Иногда он приезжал сам после долгого пути, лишь чтобы увидеть её на миг.
Она начала ждать этих встреч.
Когда Ван Сюань погиб на войне, она удивилась, что не чувствует боли. Время исцелило рану. Но теперь она тревожилась за другого, за Чу Линьяна.
В ту же ночь, в бурю, кто‑то постучал в дверь. Он стоял на пороге, весь в крови и грязи.
— Прости, — выдохнул он.
— За что?
— Ван Сюань попал в окружение. Я мог спасти, но не стал. Слишком дорого стоило бы. Я не счёл нужным.
— Ты боишься, что я осужу тебя? — спросила она.
Он опустил глаза:
— Я человек узкий, не умею прощать. Если бы он не умер там, я, может, убил бы его сам.
Она молчала, а потом обняла его. Он застыл.
— Я не виню тебя, — сказала она тихо. — Я лишь рада, что это был он, а не ты. Линьян, мне уже говорят, что я старая дева. Так вот, женись на мне.
Он нахмурился:
— Кто сказал, что ты старая?
Она рассмеялась:
— Разве в этом суть?
— А в чём же? В том, чтобы я женился? — Он посмотрел на неё. — Так ведь это давно решено. Осталось только, чтобы ты согласилась.
Наутро он снова пришёл свататься. В доме Се уже привыкли к его визитам и принимали как старого знакомого. Но в этот раз служанка прибежала, сияя:
— Госпожа согласилась!
Старший Се, великий учёный, от неожиданности пролил чай.
Свадьба была пышной и ослепительной. В Хуацзине ворчали: мол, грубо, безвкусно. Но когда Чу Линьян поднял золотой покров с лица невесты, Се Чунь подумала, что в этом сиянии есть своя прелесть.
После свадьбы она вела хозяйство, а он войска. Се Юнь побаивалась невестки, а та относилась к свекрови холодно, и потому жили они мирно.
Се Чунь умело вела дела дома, и в доме Чу всё было в порядке.
Однажды Чу Юй, не рассчитав силы, хлопнула её по плечу, и на ней остался синяк. Чу Линьян, узнав, рассвирепел и на тренировке избил сестру до слёз. С тех пор, встречая Чу Юй, он всегда обнимал жену, отступая на шаг, будто защищая.
Позже, когда страна погрузилась в смуту, Чу Линьян провозгласил себя ваном. В тот день он сказал жене:
— Госпожа, возвращайся в дом Се. Если со мной что‑то случится…
Но она покачала головой:
— У отца свой выбор, у меня свой. Я твоя жена и мать твоих детей. Если ты погибнешь, я защищу дом Чу. Я старшая госпожа этого рода.
Он замер, глядя на неё. В тот миг он понял, что звание «старшая госпожа» не даётся по праву рождения. Оно заслуживается.
И он вспомнил тот весенний пир, когда впервые увидел её, спокойную, гордую, сияющую. Женщину, которая не только пользуется властью, но и несёт её бремя.
Таковы они все: Чу Юй, Цзян Чунь, Вэй Цинпин, старшая принцесса, Се Чунь. Женщины, что, держа в руках меч или кисть, думают о стране и о доме, и потому светят, как звёзды.
Ух ты, и финальный абзац, как гимн женщине. Здорово. Порадовал нас Автор. Очень уместные продолжения основной новеллы. Благодарю за перевод!