Тянь Юэ округлила глаза, а потом шёпотом спросила:
— Так слухи правдивы? Между вашими семьями что-то решено, и ты выбрала Чжао Яюаня?
— Нет, конечно, — тихо ответила Лу Нянь.
Её подруга не знала Чжао Яюаня. Тот говорил всё, что взбредёт в голову; к его словам всегда нужно было делать поправку наполовину. Лу Нянь давно привыкла.
— Вот и я так думала, — усмехнулась Тянь Юэ.
Она считала себя самым близким человеком Лу Нянь в школе и уверенно чувствовала, что между той и Чжао Яюанем ничего нет.
— Ну, братец, — хихикнул Чэнь Мо, подмигивая. — Экзамены позади, самое время признаться и официально закрепить отношения!
— Отвали, — рассмеялся Чжао Яюань и толкнул его в плечо.
Праздник выпускников удался на славу.
Лу Нянь обычно не пела, но ребята вытолкнули её к микрофону. Её мягкий, тёплый голос заполнил комнату. Пела она просто, без показного старания, но слушать было приятно.
Когда песня закончилась, к ней подошёл парень, смущённо улыбаясь, с покрасневшими ушами.
Она сразу вспомнила его. Сун Гэчжи.
— Спасибо за материалы по математике, — сказала Лу Нянь, чокнувшись с ним стаканом. — Ты мне тогда очень помог.
Он действительно помогал весь последний год: одалживал конспекты, делился редкими сборниками задач. Несколько раз она хотела отблагодарить, но он неизменно отвечал, что не нужно.
Та тетрадь, что он ей тогда дал, оказалась необычайно удобной. Лу Нянь думала, что он купил в каком-то хорошем издательстве, но оказалось, то были внутренние материалы, подготовленные его родственником. Он просил никому не показывать, и она, разумеется, сдержала слово.
Накануне экзаменов, в последнем комплекте материалов, который он передал ей, лежала записка с ободряющим «держись» и небольшой брелок в форме оленёнка Лу Цзюэ, редкий, лимитированный выпуск.
Лу Нянь так и не поняла, откуда Сун Гэчжи узнал, что она любит этого персонажа. Сначала она не хотела принимать подарок, но, видя, сколько внимания и старания он вложил, не смогла отказать. Да и, чего греха таить, вещица ей действительно понравилась.
В ответ она одолжила ему свои тетради по китайскому и английскому, чтобы хоть как-то отплатить добротой на доброту.
К Сун Гэчжи она относилась с искренней симпатией, хотя и не могла понять, что именно он хотел сейчас сказать. Парень топтался рядом, мялся, то открывал рот, то снова замолкал.
— Хочешь признаться ей в любви? — с ленивой улыбкой произнёс Чжао Яюань, сидевший рядом с Лу Нянь. Он чуть наклонился вперёд, и при этом блеснул клыком, как тигрёнок.
В школе о своенравном младшем сыне семьи Чжао ходило немало слухов, о его дерзком характере и о якобы особых отношениях с Лу Нянь.
Сун Гэчжи, застигнутый врасплох, сразу протрезвел. Вся смелость, накопленная за вечер, испарилась.
— Ничего, — пробормотал он и, опустив голову, поспешно отошёл.
— Видишь? — обернулся Чжао Яюань к Лу Нянь. — Сколько я от тебя всяких хлопот отвёл, спасибо бы сказала.
— Ты… это было очень невежливо, — покраснела она.
Она даже не знала, что хотел сказать Сун Гэчжи, и теперь ей стало неловко. Может, он вовсе не собирался в чём-то признаваться.
Позже она всё же набрала ему короткое извинение.
— Да ладно, он же тебе не нравится, — зевнул Чжао Яюань, откинувшись на спинку дивана. — Так хоть заранее избавила человека от напрасных надежд.
В этот момент компания играла в «правду или действие», и очередь выпала Лу Нянь.
Она молча взглянула на него.
— Вот и славно, — прищурился Чжао Яюань, заметив что выпала очередь Лу Нянь.
Некоторые уже слышали его фразу: «он же тебе не нравится», и насторожились. Подозрение и любопытство мгновенно заиграли на лицах.
— Ну всё, давайте спросим! — зашумели вокруг.
Девушка, которой выпала возможность задать вопрос, лукаво улыбнулась:
— Нянь-Нянь, а ты в кого-нибудь влюблена?
Лу Нянь на мгновение растерялась.
Первым, словно вспышкой, перед глазами встал образ Цинь Сы, но она почти сразу отогнала эту мысль. Это глупо. Цинь Сы, конечно, не испытывает к ней ничего похожего. Более того, возможно, он и другом-то её не считает.
От вина кружилась голова. Мысли путались: то она возвращалась в безмятежное детство, когда они были неразлучны, то вспоминала сплетни прошлого года, то тот вечер, когда он ушёл, и его холодную спину в прощальном свете.
Может быть, её чувство к нему — это не любовь, а всего лишь источник его усталости и раздражения? А если признаться, разве он не рассмеётся, не оттолкнёт?
Она никогда не знала, какие девушки ему нравятся. Кажется, он вообще не проявлял интереса к кому-либо.
Вспомнилась Бай Си, полная её противоположность: яркая, уверенная, свободная. Слова Бай Си — «ты и он — люди из разных миров» — Лу Нянь помнила до сих пор.
Она молчала.
— Так есть кто-то или нет? — донёсся нетерпеливый голос. — Говори уж прямо!
Щёки пылали, пульс бился в висках. Воздух был густым от смеха и перегара, и в этом шуме она будто провалилась внутрь себя.
— …угу, — тихо выдохнула она.
Стол взорвался возгласами.
— Есть?!
— Кто? Чжао Тинъюань или Чжао Яюань?
— Да ну, не может быть! — даже Тянь Юэ замерла от неожиданности.
Любимый человек у Лу Нянь? Потом она вспомнила того парня, что приходил к ней в художественную студию, холодного, красивого, с тихим голосом.
— Это тот старшекурсник? — прошептала Тянь Юэ ей на ухо. — Ты ему призналась? Что он ответил?
Лу Нянь покачала головой, едва удерживаясь от смеха и слёз. Всё плыло перед глазами, ноги будто стояли на ватной подушке.
К ним подошёл Чжао Яюань с бокалом.
