Вечером двадцать третьего в особняке Су шёл пышный приём. Билеты и машина до Наньцяо были готовы. Лу Нянь и Цю Ли отправились за Чжао Яюань.
По сигналу с телефона, где стояла программа слежения, он всё ещё находился в доме Чжао. Лу Нянь облегчённо выдохнула: значит, события пока развиваются по знакомому пути, его ещё не увезли в горы.
— Всё равно будет непросто, — мрачно сказал Цю Ли.
И действительно, у ворот их встретил дворецкий, тот самый, что раньше отвечал на звонки.
— Простите, господин и госпожа сегодня отсутствуют. Мы не принимаем гостей.
— Яюань сам хочет выйти, — твёрдо сказала Лу Нянь. — Вы собираетесь удерживать его силой?
Она набрала номер Яюань и, встретившись взглядом с Цю Ли, подала знак.
— Пусть войдут, — донёсся из трубки слабый голос.
Дворецкий сделал вид, что не слышит:
— Простите, молодой господин нездоров. Господин и госпожа велели не позволять ему капризничать.
— Господин и госпожа? — переспросила Лу Нянь. — Разве они не за границей?
— Господин Тинъюань и госпожа Цинъю, — ответил тот.
Лу Нянь сжала губы.
— С какой стати они решают, что ему можно, а что нет?
Дворецкий начал терять терпение:
— Сами у них спросите.
Он был готов стоять до конца. Полчаса они пререкались, пока Лу Нянь и Цю Ли не развернулись, будто собираясь уйти. Дворецкий облегчённо вздохнул, но тут одна из служанок вбежала, побледнев:
— Посмотрите…
С горной дороги поднимались фары машин.
Во главе кортежа — чёрный лимузин. Старик Чжао Цюань вышел, оттолкнув охранников, глаза его сверкали гневом:
— Мой внук пойдёт, куда захочет! Пока я жив, никто не посмеет его удержать!
Его голос, привыкший повелевать, заставил всех оцепенеть. Лу Нянь и Цю Ли молча последовали за ним. Дворецкий побледнел, служанка дрожащими руками набрала номер Су Цинъю, быстро что‑то прошептала и отключилась.
В доме началась суматоха.
Чжао Яюань выглядел лучше, чем прежде, хотя всё ещё был бледен.
— Что теперь? — спросил Цю Ли. — Уезжаем?
— Обязательно, — ответила Лу Нянь. — Наньцяо — лишь временное убежище. Потом можно будет уехать в Хайчэн.
Чжао Цюань уже был старым и не смог бы долго защищать внука. Когда Су Цинъю и Чжао Тинъюань вернутся, всё может обернуться иначе.
— Я поеду в Наньцяо, — тихо сказал Яюань.
Лу Нянь облегчённо вздохнула:
— Машина уже ждёт.
Теперь всё шло по плану. Чжао Цюань сам увидел происходящее, и, услышав запись разговора, сделанную Цю Ли, он не мог не поверить.
Самолёт мягко рассёк ночное небо.
На приёме Су Цинъю улыбалась безупречно, пока не взглянула на телефон.
— Извините, я на минуту, — сказала она и вышла.
По возвращению она была уже бледной.
— Что случилось? — спросил Чжао Тинъюань.
— Твой дед вернулся. И Яюань уехал, — ответила она.
— Что делать? — растерялся он. — Если дед узнает…
— Пусть Лу Чжихун тоже едет в Наньцяо, — холодно произнесла Су Цинъю. — Скажи, что там его дети.
— Какой в этом смысл?
— Пусть и им достанется немного боли, — усмехнулась она.
Она всегда считала Лу Нянь беспомощной, но та сумела найти Чжао Цюаня и действовала решительно.
— Они не поехали в больницу, — сказала Су Цинъю. — Я думала, в таком состоянии они непременно туда направятся.
— Тогда что теперь?
— Сейчас главное — объясниться с дедом. У нас ещё есть Сюи.
Она нахмурилась:
— Лу Чжихун — ничтожество, он не справился. Против Цинь Сы у него нет шансов. Пусть хотя бы выведет Лу Нянь из равновесия. Если она сорвётся, Цинь Сы потеряет голову. Это будет лучшая расплата.
— Маленький босс, — доложил Мин Хун, — Нянь‑Нянь уже на борту, всё прошло гладко.
Цинь Сы знал о распрях в семье Чжао, но не вмешивался. Его интересовало другое — союз Чжао Тинъюаня и Лу Чжихуна, направленный против корпорации Лу.
Теперь, когда в это втянулась Лу Нянь, он не мог оставаться в стороне.
— Едем, — коротко сказал он.
Это была цепная реакция: Лу Чжихун гнался за Лу Нянь и Цю Ли, Цинь Сы — за Лу Чжихуном.
В руках Лу Чжихуна была экспертиза: вероятность родства — 99,99 %. Цю Ли — это Лу Чжо, тот самый ребёнок, которого считали погибшим в горах Наньцяо.
Лу Нянь сказала:
— Сяо Цю, Яюань нельзя долго держать в Наньцяо. Здесь нет нормальной медицины. Завтра отвези его в Наньбинь или Хайчэн, сделай полное обследование. Потом, если нужно, он сможет вернуться.
Цю Ли кивнул.
Яюань спал спокойно, впервые за долгое время. Наверное, потому что вернулся в знакомые места.
— Завтра выезжайте, — сказала Лу Нянь. — Я останусь, посмотрю, как обстоят дела, потом вернусь в Аньчэн.
Она улыбнулась:
— Не волнуйся, я на связи с Фан Дэном. Если со мной что‑то случится, мой парень всё равно меня найдёт.
Цю Ли понял намёк и больше не спорил.
Когда Яюань проснулся, он тихо сказал:
— Спасибо.
— Не нужно, — ответила Лу Нянь, чувствуя, как сжимается сердце.
Они были когда‑то так близки, а теперь между ними благодарность вместо дружбы.
Она проводила их, купила всё необходимое, и, когда солнце клонилось к закату, почувствовала, как усталость навалилась всей тяжестью.
Лу Нянь решила переночевать и утром вернуться в Аньчэн, к Цинь Сы.
Но вечером в дверь постучали. Лу Нянь удивилась. Дом давно пустовал, соседи знали, что здесь никто не живёт. Может, Яюань что‑то забыл?
Она приоткрыла калитку и застыла. Перед ней стоял Лу Чжихун.
— Где Цю Ли? — спросил он, оглядывая двор.
— Его нет. Он уехал.
— Уехал? — дыхание его сбилось. — Ты хоть понимаешь, кто он? Как ты могла отпустить его?
Она молчала.
