Время пролетело незаметно, и вот уже наступил конец августа.
— Сюань Хуэй, — голос Линь Тянь звучал чуть глуше обычного, в пальцах она теребила сорванный у тропы дикий цветок хризантемы, — я должна вернуться в город Си, чтобы продолжить учёбу. Послезавтра мне придётся уехать…
Рука Сюань Хуэя замерла на полуслове. Он перестал рвать зубами куриную ножку и медленно повернулся, чтобы внимательно посмотреть на неё.
— Я всё обдумала, — продолжила девушка, собравшись с духом. — Твоя внутренняя жемчужина всё ещё во мне, и ты не можешь находиться от меня слишком далеко. Поэтому… — она глубоко вдохнула, подняла глаза и, словно перешагнув через черту, решительно произнесла: — поедешь ли ты со мной? Обещаю, у тебя каждый день будет еда, пока мы не найдём способ вернуть тебе жемчужину так, чтобы моя жизнь при этом осталась цела!
Сюань Хуэй задумался лишь на мгновение. Две короткие секунды, затем он снова обратился к куриному окорочку и, не колеблясь, кивнул в знак согласия.
Линь Тянь никак не ожидала, что всё окажется настолько просто, и поначалу не могла поверить в это.
Однако вскоре её сердце снова наполнилось тревогой. Она коснулась звериных ушей Сюань Хуэя и его непривычного, чуждого человеческому облику цвета волос, и с досадой сказала:
— Но ведь в таком виде тебя никак не увести в город, люди сразу заметят, что ты не человек. Что же мне делать?
Сюань Хуэй хрустом разгрыз кость от окорочка, проглотил её и, облизав пальцы, спокойно ответил:
— Чтобы принять человеческий облик, нужна духовная сила. А жемчужина… у тебя.
За прошедший месяц его речь стала куда более связной. Теперь он мог выражаться полными, внятными фразами.
— И что тогда делать? — спросила Линь Тянь. — Есть ли другой способ помочь тебе превратиться?
— Есть, — его золотые глаза блеснули, и он пристально посмотрел на неё. — Одолжить силу.
Она едва раскрыла губы, чтобы уточнить, что значит это «одолжить силу», как вдруг перед её лицом упала тень. Юноша слегка приподнял маску и неожиданно, почти властно, наклонился, запечатлев поцелуй на её губах.
Линь Тянь и во сне бы не подумала, что её первый поцелуй, сохранённый двадцать лет, будет отнят столь дерзко, так резко и так самоуверенно, да ещё и чудовищем.
Утренняя роса искрилась под солнцем, воздух был наполнен прохладным дыханием ветра. Девушка, затаив дыхание, с широко раскрытыми глазами поднимала лицо к его губам, и в этом ослепительном миге ей показалось, что перед глазами сплелись сияние луны и поток золотого света.
Очень скоро она поняла, что именно значило это «одолжить силу».
Яркая энергия, скопившаяся в её груди, перетекала сквозь соприкоснувшиеся губы в тело Сюань Хуэя. На глазах у неё его облик начал меняться: острые уши исчезли, уступив место обычным человеческим; серебряные волосы и золотые звериные глаза потемнели, стали чёрными; когти, прежде длинные и острые, приобрели форму нормальных ногтей.
И вот теперь перед ней стоял в лучах рассвета красивый юноша с чёрными глазами и чёрными волосами, неотличимый от человека.
Разомкнув губы, Сюань Хуэй с интересом осмотрел собственные ладони, затем коснулся уха, тронул кожу и, будто впервые познавая себя, замер в изумлении.
Линь Тянь стояла неподвижно, её тело было ослаблено, словно из него вытянули все силы. Она пыталась заговорить, но слова застревали в горле, и только пылающий румянец, ярче утренней зари, выдавал её смятение.
Сердце гулко билось, тело переполняла волна чужой энергии, и снова от её груди разливался золотой свет.
«Опять сияет…» — удивлённо склонил голову Сюань Хуэй, вглядываясь в неё.
— Ничего, ничего! — поспешила заверить его Линь Тянь, зажимая ладонью грудь и отворачиваясь. — Я справлюсь, сейчас… всё утихнет.
Когда сияние наконец поблекло, она попыталась держаться спокойно, сжала кулаки, повернулась к нему и, не зная, куда девать взгляд, уставилась на его одежду, а точнее на рваную тряпку, что до сих пор прикрывала его тело.
— Эта тряпка слишком бросается в глаза. Ты мог бы вместе с обликом изменить и одежду?
Сюань Хуэй сжал и снова разжал пальцы, а затем произнёс:
— Силы мало. Нужно одолжить ещё.
С этими словами он шагнул ближе, собираясь вновь коснуться её губ, чтобы «позаимствовать» её силу.
— Н-не надо! — испуганно отшатнулась Линь Тянь, запинаясь и краснея. — Завтра я сама принесу тебе одежду… Только не сейчас!
И, неловко путаясь в шагах, она стремглав бросилась вниз по тропе, скрывшись в тишине утреннего леса.
