— Цю Хуаньэр, ты в последнее время какая-то рассеянная. Всё в порядке? — спросил меня Фан Юань.
— Всё нормально, — ответила я.
— Ты работаешь хуже, чем раньше, — сказал он строго.
— Простите. Я постараюсь исправиться, — сказала я.
— Вот и хорошо. Это всё из-за любви?
Я горько улыбнулась и покачала головой.
— Знаешь, какой самый лучший способ справиться с любовной неудачей? — спросил он.
Я снова покачала головой. У меня совсем не было опыта в таких делах.
— Единственный способ — это забыть, — сказал он.
— Забыть? Легко сказать. Я считаю, что нужно бороться.
— Но если человек уже решил забыть тебя, за что ты собираешься бороться? — Фан Юань посмотрел на меня. — Тот, кто первым сказал «прощай», всегда остаётся в выигрыше.
Может быть, он прав. Тот, кто первым сказал «нет», действительно имеет преимущество.
Но я всё ещё верила, что смогу изменить исход этой игры.
В тот день Сяоцзюэ вернулся домой раньше меня.
— Вчера вечером… кто-то звонил мне? — спросил он.
Я промолчала.
— Почему ты не дала мне трубку? — упрекнул он.
— Ты уже спал.
— Ты отключила мой пейджер?
Я снова молчала.
— Чего ты добиваешься? — спросил он.
Я смотрела на него, но не могла вымолвить ни слова. Он развернулся и ушёл, а вернулся только на следующее утро. Я ждала его, как женщина, ждущая возвращения неверного мужа, беспомощно, с замиранием сердца.
Всю следующую неделю он игнорировал меня. В воскресенье пришли три его сестры на обед, они смотрели на меня как на какую-то странную аномалию, словно, я была чужим человеком в их доме.
Чем сильнее он хотел, чтобы я ушла, тем упорнее я оставалась. С каждой ночью, проведённой на диване в гостиной, я всё больше становилась похожа на призрак, на одинокую душу, затерянную между мирами, на жалкого, измождённого призрака.
В тот день, когда я вернулась на работу, мне позвонил Гао Хаймин.
— Я всё ещё в Японии, но завтра вернусь, — сказал он. — Твоя сестра уже устроилась, всё в порядке.
— Спасибо тебе, — сказала я.
— Что ты хочешь в подарок? — спросил он.
— Если где-то продаётся достоинство… привези мне немного, — горько усмехнулась я.
Моё достоинство… теперь, чтобы его вернуть, нужно идти в магазин.
На следующий день с утра было душно и тяжело. Объявили третий уровень штормового сигнала, а к вечеру предсказывали, что может быть объявлен и более высокий.
В четыре часа дня внезапно объявили восьмой уровень — настоящий шторм. Фан Юань был не в Гонконге. Муж Сян Линлин пришёл за ней и забрал домой. Ван Чжэнь тоже поспешно ушла, чтобы успеть на метро. Я осталась одна в офисе, бездумно сидела до половины шестого, и только потом решилась выйти. На улице бушевала буря, дождь хлестал, люди спешили домой, скользя на мокром асфальте.
Сквозь ливень мне навстречу ехала машина, сигналя, как безумная. Я не могла разглядеть, кто внутри.
Это был Гао Хаймин. Он вышел из машины и замахал мне рукой:
— Хуаньэр! Садись, скорее!
Я бросилась к нему в машину.
— Разве ты не должен был только сегодня вернуться? — удивилась я.
— Прилетел в два часа. Увидел предупреждение о шторме, забеспокоился, что ты не сможешь добраться до дома.
Он протянул мне полотенце, чтобы я могла вытереться.
— Ты без зонта? — спросил он.
— Без.
— То, что ты просила меня купить, я привёз, — сказал он.
Я замерла. Неужели он… даже достоинство может добыть?
Он достал из пакета баночку японской лапши быстрого приготовления. На крышке крупными иероглифами было написано всего одно слово: “ДОСТОИНСТВО”.
Я не смогла сдержать слёз.
— Разве не ты просила привезти тебе немного достоинства? — с улыбкой сказал он. — В супермаркете я нашёл такие наборы лапши — на каждой упаковке своё слово.
Он вытащил из пакета ещё одну чашку лапши быстрого приготовления. На крышке большими иероглифами было написано: «Только для мужчин».
— Эта моя. Мужская, строго по инструкции, — сказал он, притворно важно.
Я не выдержала и засмеялась сквозь слёзы. Смеялась и плакала одновременно. Такая чепуха, а растрогала меня до глубины души.
— Я отвезу тебя домой, — предложил он.
— Я не поеду домой, — покачала я головой.
В этот момент, возможно, Сяоцзюэ встречал другую женщину. Мысли об этом грызли меня изнутри.
— А куда ты хочешь? — мягко спросил Хаймин.
— Мне всё равно. Куда угодно, — ответила я устало.
— Тогда, может, заедем ко мне?
— Разве ты не живёшь с родителями?
— Мы живём в одном доме, но в разных квартирах.
Дом Гао Хаймина находился на вершине холма. Просторная, светлая и такая одинокая квартира. Один человек в четырёх стенах, и ни одного звука, кроме ветра, разбивающегося о стекло.
Я подошла к огромному окну во всю стену. Внизу весь полуостров Гонконг тонул в буре: мокрый, серый, дрожащий под ударами стихии.
— Что будешь есть? — спросил он.
— Конечно же, суп с достоинством. Мне нужно срочно пополнить его запасы, — ответила я с усмешкой.
— Хорошо. Сейчас поставлю воду.
— А у тебя есть вино? — спросила я.
Он открыл шкаф с напитками, и я ахнула, он был доверху набит бутылками.
— Ты любишь выпить? — спросила я удивлённо.
— Просто накупил понемногу всего, — пожал он плечами.
Я взяла с полки бутылку крепкого алкоголя.
— Почему именно эту? — спросил он с интересом.
— Думаешь, я быстро опьянею? — усмехнулась я, глядя на него с вызовом.
Гао Хаймин подал чашки лапши, и мы уселись у окна, лицом к бушующему тайфуну. Мы ели, глядя, как ветер швыряет воду в стекло, как пляшут огни вдалеке на фоне тёмного неба. Суп оказался острым, с перцем, разогревающим не только тело, но и душу.
— Есть ещё? — спросила я, доедая последнюю ложку.
— Ты хочешь ещё? — удивился он.
— Я слишком много потеряла. Нужно пополнить силы, — сказала я серьёзно.
— Хорошо, сейчас сварю ещё, — сказал он, улыбнувшись.
Пока он ушёл на кухню, я отправилась в ванную. По дороге прошла мимо его спальни. Мой взгляд упал на прикроватную тумбу, там стояла та самая модель истребителя «Дикая Ласка». Аккуратная, изящная, идеальная, готовая вот-вот вспорхнуть в небо с этого тумбочного аэродрома.
— Почему у тебя только одна модель в комнате? — спросила я, вернувшись в гостиную.
— Только одну я сделал для себя, — ответил он просто.
— Она очень красивая, — прошептала я, всё ещё под впечатлением.
— Кто бы мог подумать, что в ноябре будет тайфун, — сказал он, глядя за окно.
Да… лето давно прошло.
Я выпила слишком много. Гао Хаймин явно не мог соревноваться со мной, он рано сдался, его голова опустилась на подушку, и вскоре он стал засыпать, тихо дыша.
— Я ухожу, — сказала я ему тихо.
— Я провожу тебя.
— Нет, ты спи. Не нужно.
