Я уже почти не помнила эти детали. Возможно, всё так и было. Я осторожно сказала:
— Тогда Чжуан Сюю срочно нужны были деньги. Менеджер просто поинтересовался, чем помочь. Да и окно, наверное, действительно было VIP…
— Вот именно. VIP. Сказано так просто. А ведь мир далеко не равный.
Я хотела сказать, что в мире всё же больше добрых людей. Даже если бы у меня не было VIP-карты, если бы мы просто сказали, что деньги нужны на срочную операцию, люди в очереди нас бы пропустили.
Зачем зацикливаться на мелочах, а не на результате?
Я какое-то время молчала, глядя в землю, а потом вдруг спросила:
— Сылян… ты влюблена в Чжуан Сюя?
Вопрос прозвучал внезапно, но я подозревала это уже давно. Слишком уж сильным было внимание Сылян к тому, что происходило между мной, Жун Жун и Чжуан Сюем, она то и дело переходила границы, заставляя невольно задуматься. Я думала, она уклонится, дипломатия у неё всегда была на высоте, но Сылян удивила меня прямотой.
— Да, — сказала она. — Он мне нравится. Такой парень, как Чжуан Сюй — красивый, способный — кому он не понравится? Но его семья бедная, мать больна, младший брат ещё маленький. Мне приходилось быть осторожной. Ты правда думаешь, что Жун Жун тянула с признаниями только из-за какой-то там гордости, выжидая, кто первый заговорит? Хм. Если бы семья Чжуан Сюя не была такой обузой, да она бы давно сама к нему прибежала. Сейчас вот игры ей уже ни к чему, но… ха…
Я ошеломлённо смотрела на Сылян, которая вошла во вкус.
— И даже если бы меня не смущала его семейная ситуация, — продолжала она, — всё равно была Жун Жун, загораживающая дорогу. Люди всегда сильнее хотят то, что нравится другим. Разве ты не пример? Они росли вместе. Даже если бы я старалась изо всех сил, неизвестно, победила бы. А потом появилась ты. Любой слепой бы понял, что тебе нравится Чжуан Сюй, ты и не скрывала. Знаешь, я наполовину хотела, чтобы ты выиграла. И наполовину боялась, что выиграешь.
Оказывается, пьяная Сылян могла быть такой честной. Её откровенность была настолько неожиданной, что мне даже стало смешно. Почти наверняка завтра, протрезвев, она пожалеет о каждом слове.
Эмоции уже откровенно выходили у неё из-под контроля. Наполовину утешая, наполовину вздыхая, я произнесла:
— Ты куда умнее меня. Да, с детской дружбой сложно конкурировать.
Сылян замерла, а потом внезапно рассмеялась и взглянула на меня:
— Сигуан, ты правда думаешь, что он…
— А? Что? — рассеянно спросила я.
Она какое-то время изучала моё лицо, потом резко поднялась, перекинула сумку через плечо и фыркнула:
— Хм! Не скажу.
И просто ушла. Я ошеломлённо смотрела ей вслед.
Сылян всегда была воплощением мягкости и изящества, какой бы ни была ситуация. Когда это она вела себя так по-детски? После короткого ступора я горько усмехнулась:
— Да что ты вообще можешь мне сказать…
На следующий день Сылян позвонила мне и без прелюдий заявила:
— Не Сигуан, я напрочь забыла всё, что вчера сказала.
Я выдохнула и рассмеялась:
— Ну и отлично. Я тоже всё забыла.
— Тогда вечером я зову всех на хотпот. Ты обязана прийти.
— Приду, — улыбнулась я. — Только… мы опять будем пить?
В ответ раздалось резкое «клац», она сбросила звонок.
Вечером я пришла, как обещала. Там были и Жун Жун, и Чжуан Сюй. Хотя неприятный осадок ещё жил где-то внутри, в преддверии расставания всё это стало казаться мелочью.
Последние дни пролетели в бесконечных посиделках, играх в карты, совместных ужинах, песнях, будто мы старались прожить оставшееся время ярко, напоследок. А в день получения дипломов у нас был последний сбор всей группой — финальный праздник. Все понимали: это конец. Последний занавес.
И нам не пришлось ждать до завтра. Уже в ту же ночь в общежитии начались отъезды. После прощального ужина первой уехала А Фэнь, нагруженная вещами, накопившимися за четыре года.
Сначала я не чувствовала ни капли грусти. Но когда А Фэнь подошла к машине у ворот школы… слёзы сами хлынули из глаз.
Я не была готова плакать и, кажется, никто не был. Но в итоге разрыдались все. На каком-то порыве мы поехали вместе с А Фэнь на вокзал, купили пропускные билеты и провожали её до самой платформы.
После десятков объятий поезд наконец тронулся.
Стоя на платформе, глядя на стремительно удаляющийся состав, я будто прощалась со своей собственной юностью. С этими краткими, светлыми годами. Которые уже не вернуть.
Мы молча вышли с вокзала, говорить никто не мог.
У остановки автобусы, как всегда, были переполнены. Я стояла довольно близко к двери вместе с Сяофэн, но, посторонившись, чтобы пропустить человека с чемоданом, внезапно оказалась вытолкнутой назад. Я едва не упала, хорошо, что кто-то сзади подхватил меня.
Автобус был набит до отказа. Я махнула рукой и решила дождаться следующего. Но, посмотрев на расписание, поняла, что этот последний.
Я ошеломлённо уставилась на табличку, когда рядом раздался знакомый голос:
— Не смотри. Он последний.
Я резко обернулась и увидела профиль Чжуан Сюя рядом со мной.
