— Раздел расходов неверен. Проверьте данные, предоставленные каждым отделом.
— Вице-президент Линь, — робко сказала я, — похоже, это ответственность Цзян Я. Я никогда раньше не работала с такими отчётами.
— Так ли это?
— Да. — Я кивнула решительно.
— Тогда учись делать это, — сказал он абсолютно спокойно. — Уверен, ты быстро всему научишься.
За обедом я намеренно положила себе добавку. Ю Хуа с изумлением уставилась на меня:
— Сигуан, ты что, не боишься поправиться?
— Чем больше работы, тем больше еды! Сегодня точно придётся задержаться на работе, нужно запастись энергией!
Вдруг Ин Цзэ наклонилась ко мне, глаза сияли сплетнями:
— Сигуан, Цзян Я выглядела очень расстроенной, когда уходила в полдень… Но раз она так торопилась, то неудивительно, что вице-президент Линь поручил задачу тебе, правда?
Я подняла голову от миски.
— Но это не только сегодня. Мне кажется, она…
— Нацелилась на тебя, да? — усмехнулась Ин Цзэ. — Ну, тебя лично назначил вице-президент Линь. Конечно, у неё будут мысли по этому поводу.
Ю Хуа добавила:
— Да, Сигуан. Когда вице-президент Линь внезапно перевёл тебя из финансового отдела в управленческий, у многих… возникли свои мнения.
— …
Честно говоря, я сначала не была глуха к этим любопытным, неоднозначным взглядам коллег. Но после того как меня заперли в крошечной комнате, чтобы разбирать архивы, а затем заставляли работать сверхурочно, эти взгляды давно превратились либо в сочувствие, либо в злорадство.
Я вздохнула:
— Я работаю как тягловое животное каждый день. Наверное, никто больше так не думает?
— Не будь так уверена. По крайней мере, Цзян Я точно так думает. Почему ещё вице-президент Линь только тебя вызывает на сверхурочные? И он там тоже — только вы вдвоём в огромном кабинете…
— …Да ладно. В этом кабинете несколько отделов. Каждый день кто-то остаётся работать сверхурочно.
Но Ин Цзэ уже погрузилась в свой маленький мир, глаза блестели, игнорируя мой возражение:
— Ооо, а теперь, когда я об этом подумала, Сигуан… а вдруг вице-президент Линь действительно к тебе неравнодушен?
Она внимательно изучала меня с новым интересом.
— Ты действительно красивая, знаешь. Просто никогда не наряжаешься, всегда в рабочей одежде.
Я поковыряла рис в тарелке, помолчала, затем сказала:
— Если мужчина спросит, что ты хочешь поесть, и приготовит это для тебя, ты подумаешь, что он может тебя любить?
Ин Цзэ энергично кивнула:
— Приготовить для кого-то еду — это высшее проявление любви!
Да… Тем летом я думала так же. Я верила, что он должен был хотя бы немного испытывать ко мне симпатию. Только позже я поняла — всё это было просто потому, что он не хотел есть доставку со мной в отеле, не хотел «делить внимание».
— Значит, самонадеянность — это болезнь. Её нужно лечить.
Внезапная, необъяснимая горечь нахлынула на меня. Я взяла кусок кисло-сладкой свинины, с усилием подавляя щемящее чувство, положила палочки и торжественно объявила:
— Я решила!
Ин Цзэ и Ю Хуа обернулись на меня.
— Я тоже должна взять отгул!
