За свои короткие двадцать два года жизни я ни разу не слышала такой фразы, из-за которой потом больше недели не могла нормально спать… Даже когда всё-таки удавалось заснуть, снились какие-то обрывки, хаос. Однажды мне приснился Чжуан Сюй. Хотя… нельзя сказать, что он мне приснился, он в моём сне так и не появился. Мне снилось, что мы с Цзян Жуем сидим в маленьком садике моего дяди, и я самоуверенно спрашиваю его: — Ну что, как тебе? Время уже подошло? Скажи мне с мужской точки зрения, если признаюсь сейчас, шансы хорошие? Цзян Жуй был уверен ещё больше меня: — Да ты уже давно должна была это сделать! Что ещё за «заработать благосклонность»? Моей сестре это вообще нужно? Потом я бодро шагала к Чжуан Сюю… А дальше меня разбудило то, что стало жарко. Сидя на кровати, обняв одеяло, я искренне поблагодарила саму себя за то, что вечером накинула лишний слой. Иначе следующей сценой во сне, наверное, стал бы его «отказ», а это я переживать совершенно не хотела. Тогда, в прошлом, мне ведь даже неловко не было. Я и не расстраивалась, наоборот, была полна уверенности и сразу же готовилась к следующей попытке. Настоящий стыд и отчаяние пришли потом, когда узнала о его отношениях с Жун Жун, когда отправила извиняющееся сообщение и не получила ответа, когда он холодно смотрел, как Жун Жун отчитывает меня… с каждым днём становилось всё мучительнее. Сейчас, оглядываясь назад, понимаю: я ведь всё так тщательно продумывала… Собирала о нём информацию, расспрашивала его друга детства о его увлечениях, просила Цзян Жуя осторожно выведать, какие девушки ему нравятся. А по вечерам лежала в кровати и сравнивала себя с этими «идеальными типажами» — то хихикала, то начинала тревожиться… Линь Юйсэнь сказал, что ночь напролёт думал над годовым планом… Не так ли и он в тот момент перебирал мои слова и сообщения? Я спустила ноги с кровати, взяла телефон и открыла фотографии и переписки, которые он присылал мне, когда я была в Шанхае. Ночной Хуанпу, полбокала красного вина на балконе — раньше эти кадры казались мне совершенно безэмоциональными, а сейчас вызывали странную, болезненную горечь. «Думаю, как корректировать годовой план». Так было написано в сообщении. Интересно, в каком он был настроении, когда писал это? А потом: «Я позволю тебе выбрать». О чём он думал в тот момент? Я так любила Чжуан Сюя тогда… Но если бы мне пришлось прибежать к нему и сказать: «Между мной и Жун Жун — выбирай», — я бы скорее умерла, чем вынесла такое унижение. Линь Юйсэнь… как он смог произнести такие слова с такой решимостью? Я убрала телефон и обессиленно уронила голову на стол. Несмотря на усталость, я понимала, что сегодня заснуть снова не удастся. Недосып привёл к тому, что утром у меня не было абсолютно никаких сил. К счастью… начальника сегодня не было. Даже аромат еды в столовой не поднимал настроения. — Сигуан, вы что, опять поссорились с вице-президентом Линем после той свадьбы в Шанхае? — неожиданно спросила Ин Цзе. Я вздрогнула так резко, что кусок еды, который я только что подцепила палочками, упал на стол. Ин Цзе тут же скорбно заохала: — Ай-ай-ай! Как можно так небрежно?! Красное тушёное мясо, такая вкуснотища, а ты его уронила! Если не любишь жирное, не бери! Кто сказал, что я не люблю жирное?! Просто ты меня напугала! Зачем такие вопросы во время еды задавать?! Ю Хуа взглянула на упавший кусок, осуждающе покачала головой: — Вот именно. Если тебе кажется, что слишком жирно, отдай мне или Ин Цзе. Новый шеф готовит потрясающе, даже лучше, чем в большинстве ресторанов. — Они же наняли поваров высшего уровня, — пробормотала Ин Цзе, жуя. — Разве компания не повысила питание с января? Если они устраивают такой размах, к концу года точно дадут хороший прибавок, да? — Сложно сказать. Старички говорили, что в прошлом году прибавки почти не было. — Но в четвёртом квартале показатели такие высокие, в этот раз-то должно быть иначе. Вице-президент Линь ведь не похож на прежнее руководство. Даже еда в столовой стала заметно лучше. — Это всё равно решается не им одним. Нужно одобрение головного офиса. Когда разговор соскользнул на тему повышения, я расслабилась. Но по дороге обратно в офис Ин Цзе снова вернулась к главному: — Сигуан, ну честно, чем ты так насолила вице-президенту? — …Ничем? — Тогда почему ты притворилась, что у тебя болит желудок, когда он попросил тебя вести протокол на совещании? — И почему все готовые документы теперь носить ему на подпись приходится мне?! — Точно! — подключилась Ю Хуа. — В прошлый раз, когда мы ехали в лифте, как только вице-президент Линь зашёл, ты сразу уставилась в пол. А на нашем этаже выскочила, будто за тобой гнались. Почему? Я хотела спросить: «Почему вы вообще так внимательно за мной наблюдаете?! Разве я не могу просто… беречь нервы?!» После долгой паузы я выбрала между «убрать свидетелей навсегда» и «заткнуть их временно». — Как насчёт поужинать сегодня вместе? Кисло-сладкая мандариновая рыба и горгоновы плоды? — Не уходи от темы! У тебя явно нечистая совесть. Или… Ай! За что ударила? Я ведь ещё ничего не сказала! Вот теперь точно подозрительно! Пока Ин Цзе возмущалась, у меня зазвонил телефон. Я отошла в сторону, и в трубке сразу раздался жалобный голос старшего брата Фана: — Сяо Не! Угости меня ужином! Мне нужно выговориться! Этот непутёвый младший брат пообещал помочь с диссертацией, а теперь просто бросил трубку! Перебежчик неблагодарный! Так что тем же вечером я «продинамила» Ин Цзе и Ю Хуа, а сама оказалась сидящей напротив старшего брата Фана в ресторанчике на Гуанцяньцзе. — Вот же мерзавец! После всего, что я для него сделал, и он так со мной! Сяо Не, ты должна понять, какой он на самом деле, зверь в человеческом обличье! — То, что ты десять дней пролежала в больнице — это его заслуга. А моя врачебная этика безупречна. — … — И ещё, — не унимался старший брат Фан, — он ведь постоянно лез в наши обсуждения случаев в больнице. Ладно бы, помогал же действительно с медкартами, выписками… Что ещё? Еда вместе? Ты и так всё знаешь. И про то, как он бесстыдно притащил тебя на свадьбу младшей сестры… Тут даже уточнять не надо, верно? — …Не надо. — Я помялась. — Но, эм… старший брат Фан, вы точно сюда… разоблачать пришли? Старший брат Фан заморгал, а потом театрально воскликнул: — О-хо-хо! Сяо Не, это всё дурное влияние моего младшего брата — смотри-ка, стала куда острее на язык! Неплохо! Совсем не смущаясь, что его раскрыли, он расплылся в довольной ухмылке. — Если честно, мне просто скучно. И потом… в том состоянии, в каком он сейчас, если я буду думать о нём, атмосфера моей диссертации может пострадать, понимаешь? …Совсем нет. У диссертаций вообще бывает атмосфера? Поковыряв вилкой рыбью голову, которую по ошибке зачерпнула, я спросила: — Он… вам рассказал? — Он ведь человек замкнутый. Тогда, если бы не нуждался в моей помощи, он бы даже не признался, что за девушкой ухаживает. А что до нынешней ситуации… разве это надо озвучивать? — проворчал старший брат Фан. — Позвонишь ему и слышишь одно «занят», и сразу сбрасывает. Явно стыдится смотреть в глаза старшим. Значит, правда есть старшие, перед которыми стыдно… Старший брат Фан уставился на меня с неподдельным интересом: — Сяо Не, если даже мой младший брат не дотягивает до твоих стандартов… какими же они тогда у тебя должны быть? «…» Почему я вообще обсуждаю свою личную жизнь со старшим братом Линь Юйсэня? И почему это не кажется странным? — Привилегии тоже требуют взносов… — пробормотала я себе под нос. Нет в мире ничего тревожнее, чем получать что-то просто так. — Какие привилегии? Какие взносы? Сяо Не, я ни слова не понял. Прямо опять какая-то глубокая философия, прямо как у моего младшего брата. — …Старший брат, вот вам рыба! Рьяно, обеими руками, я переложила на его тарелку кусочек кисло-сладкой мандариновой рыбы. Старший брат Фан ел с космической скоростью. После двух мисок риса он довольно положил палочки. — Ладно, у меня сегодня ночное дежурство, так что проводить тебя не смогу. Я уже написал младшему брату, он придёт тебя забрать. Я тупо уставилась на него несколько секунд. — Старший брат… вы уж слишком явно… Он даже не попытался это отрицать: — Да? Ну что ж, извини. Понимаешь, мы, хирурги, в операционной слишком дотошны, поэтому в обычной жизни становимся чрезмерно прямолинейными. Ты привыкнешь! Пока я слушала эту ерунду, вдруг уловила какое-то движение, подняла голову и увидела Линь Юйсэня, пробирающегося сквозь шумный зал. Старший брат Фан тоже посмотрел, потом с самодовольной ухмылкой повернулся ко мне: — Видишь? Мой младший брат. Раньше достаточно было ему с судком прийти в столовую, и всё отделение млело. Теперь он постарше, но всё ещё хорош собой, правда? Представь, Сяо Не, если бы ты его заполучила, все старшие и младшие из нашей медшколы завидовали бы тебе издалека. Прямо дух захватывает, да? Волнующе? Удовлетворяюще? — Старший брат, не пугай её. Этот спокойный голос раздался уже совсем рядом. Лёгкое серое пальто Линь Юйсэня нечаянно коснулось волос, спадающих мне на плечо. Воздух вокруг будто изменился. Он снял пальто, повесил его на соседний стул и сел, плавно, привычно: — Я ещё не ел. Можно я доем то, что осталось? — Сегодня угощает Сяо Не. Если она не против, я тем более. Я поспешно замотала головой, а сама уставилась на рыбью голову в своей миске, размышляя, как её вообще есть.
