Моральные устои господина Линя явно стремительно рушились! Я огляделась вокруг. — Может, хотя бы попробуй скрыть, что промываешь еду? Взрослый мужчина, который ест острую пищу вот так, выглядит совсем непрезентабельно. Линь Юйсэнь совершенно не смущался. — Настоящий мужчина знает, когда сгибаться, а когда стоять твёрдо. — А как ты за эти пару дней вообще питался? Неужели просил воду, чтобы промывать еду, перед местными? — Если оглянуться назад, кажется, президент Ци присматривал за мной, — задумчиво сказал Линь Юйсэнь. — Там действительно есть отличное место, я потом покажу тебе. У него даже нет имени, просто несколько столов у дороги с бамбуковыми стульями. Очень очаровательно. Деловые ужины бывают такими? Этот президент Ци явно человек незаурядный. Раз уж заговорили о президенте Ци, я вспомнила о производственной линии, а затем и о контракте на вспомогательные материалы. Ах да, как я могла забыть! Я быстро отложила палочки и с воодушевлением сказала: — Линь Юйсэнь, я забыла тебе сказать, кажется, я только что провернула что-то грандиозное! Я быстро пересказала всю историю и, как и ожидала, услышала удивление и похвалу Линь Юйсэня. — Ты справилась блестяще, намного лучше, чем я ожидал. Я сияла от гордости. — А как ты додумалась действовать именно так? — спросил Линь Юйсэнь. — Сначала я поняла одну вещь: если семья Шэн поступила со мной неправильно, значит, им и объяснять. Это не моя работа доказывать свою невиновность. Поэтому я должна была действовать чуть более решительно. — Я снова взяла палочки и очень торжественно окунула ложку с говядиной в бульон. Линь Юйсэнь поправил меня: — Бремя доказательства лежит на обвинителе. Это называется стоять на принципах, а не быть агрессивной. — Ты прав. — Я охотно согласилась. — Нет нужды звучать слишком напористо. — И ещё потому что мне в этот раз досталось по полной! — Мы уже понесли такой крупный ущерб, так что нужно искать способ возместить хотя бы часть его в другом месте. Говорят, кризис рождает возможности, верно? Я всё время думала, где может быть шанс, чтобы хоть частично вернуть потери. Поскольку это касается дяди Шэна, контракт сам напрашивался. Ты когда-то говорил, что нужно сосредоточиться на главном противоречии, и я считаю, что это оно. Линь Юйсэнь усмехнулся: — Это не совсем то, что я имел в виду тогда. — Почти. Я же прирождённо способна делать выводы, — с гордостью сказала я. — В любом случае, по пути туда я вовсе не расстраивалась. Чувствовалось, будто я иду в бой, и мне даже было немного интересно. Линь Юйсэнь внимательно посмотрел на меня: — Наша Сигуан, похоже, человек, способный на великие дела. — Правда? Расскажи. — Конечно. Чтобы отложить эмоциональные отвлечения, превратить кризис в возможность и превратности судьбы в преимущество, требуется отличная адаптивность и крепкая психика. Линь Юйсэнь умеет делать комплименты лучше, чем мой папа! У него даже есть теория, в отличие от папы, чья цель всегда сводится к тому, чтобы хвалить себя. Хотя я и понимала, что слова Линь Юйсэня преувеличены, я была в восторге. С энтузиазмом я подала ему очень острый обжаренный тофу: — О, это ничего. Всё благодаря наставлениям президента Линя. Мясо после промывания становится менее острым, но тофу в бульоне остаётся невыносимо острым. Линь Юйсэнь посмотрел на тофу и задумчиво взял для меня немного овощей: — Не ешь только мясо. Возьми и овощей. Я взглянула на овощи, посыпанные перцем… Президент Линь явно тоже мастер адаптивных шалостей. Мы, должно быть, легендарный тип людей — не выносим острое, но всё равно любим его, ведь в итоге съели всё, несмотря на жар. При оплате счёта официант заметил минералку, которой мы промывали еду, и с любопытством спросил: — Откуда вы? Не выдерживаете такую остроту? — Шанхай, — сразу сказала я. — Цзянсу, — почти одновременно ответил Линь Юйсэнь. — Ах, из региона Цзянсу-Чжэцзян-Шанхай, — свёл их вместе официант, вовлекая невинный Чжэцзян. — Я знал. В следующий раз не берите средне острое, берите мягкое. Мы вышли из ресторана с позором, но быстро забыли урок и пошли есть острую крольчатину (с минералкой). К моменту возвращения в отель мои губы уже опухли от остроты. Когда машина остановилась на парковке отеля, я вовремя вспомнила о важном вопросе. Сегодня вечером… э, нужно ли бронировать ещё номер? Всё-таки мы вместе всего несколько месяцев… Но не покажется ли Линь Юйсэню это слишком далёким? Я молча мучилась, пока в холле не наткнулась на Сяо Се, коллегу, который сопровождал Линь Юйсэня в Чэнду. Сяо Се, должно быть, тоже вернулся с ночной закуски, источая запах острого хот-пота и весело напевая, пока не увидел нас. Его песня оборвалась резко, лицо выражало шок, когда он метался взглядом между мной и Линь Юйсэнем, быстро сменяясь неловкостью от того, что он наткнулся на личные дела босса. Мне тоже стало немного неловко… прилететь навестить парня во время его командировки казалось слишком прилипчиво. Только Линь Юйсэнь оставался невозмутимым. — Сяо Се, я как раз хотел тебя найти. — Да? — Сяо Се был ошарашен. — У тебя в номере две кровати, верно? Я сегодня сплю там. — Ах, точно, конечно. Я пойду уберу всё сразу. Сяо Се ринулся прочь. Линь Юйсэнь повернулся ко мне: — Сегодня будешь спать в моей комнате. Я поджала губы и улыбнулась: — Ладно, хочешь сначала подготовиться?
