1 Много лет спустя, оглядываясь назад, Чжуан Сюй понял, что Е Жун не рассказывала ему напрямую о Не Сигуан. Большинство сведений он получал из слов Чжуан Фэя. В один уикенд после начала старшего года обучения он только что поел и вымыл посуду, собираясь идти в дом Цзян Жуя, чтобы заниматься с ним. Чжуан Фэй проводил его до двери, несколько колеблясь, прежде чем наконец заговорил. Сидя на табурете и завязывая шнурки, Чжуан Фэй наконец вымолвил: — Брат, а сестра Цзян Жуя тебя любит? — Кто тебе это сказал? — Чжуан Сюй остановился на полпути, выпрямляясь. — Жун Жун-цзе. — Быстро добавил Чжуан Фэй. — Она ни на кого не жаловалась, просто была немного расстроена. Сестра Цзян Жуя кажется очень властной, она знала о ваших отношениях, но сказала в общежитии, что настроена добиваться тебя. Чжуан Сюй на мгновение замолчал, затем ответил: — Понятно. — Брат, а ты её любишь? Мне кажется, то, что она делает… это нехорошо. — Чжуан Фэй всегда был мягким мальчиком, и для него “нехорошо” было пределом выражения. Чжуан Сюй не стал отвечать прямо. Он снова наклонился, аккуратно завязывая шнурки. — Сосредоточься на учебе. Это не твоя забота. Он встал, но не ушёл сразу. Сделав паузу, он опустил взгляд: — Осталось всего несколько занятий. После них я прекращу. Не дождавшись ответа Чжуан Фэя, он вышел, забыв закрыть дверь, как обычно. Позже, когда их мать оказалась в больнице, был ужин, когда дома остались только он и Чжуан Фэй. Чжуан Фэй снова затронул эту тему: — Брат, разве мы не можем занять немного денег у тёти и сначала вернуть сестре Цзян Жуя? Чжуан Сюй мгновенно повернулся к нему: — Почему ты так говоришь? Чжуан Фэй запинался несколько секунд, прежде чем ответить: — Жун Жун-цзе сказала, что все в твоей школе знают, что сестра Цзян Жуя одалживала тебе деньги. Никто не знает, кто это разнес, но… она сказала в общежитии, что раз помогла тебе, ты обязательно должен быть с ней. Чжуан Сюй долго сжимал палочки, прежде чем повторить: — Не переживай об этом. Сосредоточься на учебе. Но именно Чжуан Фэй, после того как однажды встретил её во время экзаменов в колледж, сказал ему: — Брат, я не думаю, что Сигуан-цзе такой человек, каким её описывала Жун Жун-цзе. Он с самого начала называл её «Сигуан-цзе». Сигуан… Не Сигуан. Конечно, она не была такой. Чжуан Фэй понял это после одной встречи. Но тогда он… — Ты говоришь, что меня неправильно понял. Как ты мог меня неправильно понять? Из-за того, что говорили другие? Но мы провели целое лето и семестр вместе. Я сделала столько всего, сказала столько слов, разве ты ничего не видел и не слышал? С твоим умом и интеллектом разве нельзя было всё понять? Ты просто не хотел понять. Ты просто считал это само собой разумеющимся. Стоя у окна от пола до потолка в своем офисе в Лудзяцзуй, Чжуан Сюй не понимал, почему он так ясно помнил этот разговор, случившийся много лет назад. Он был уверен, что ни одно слово не было искажено воспоминанием. С годами он также понял, что ни одно её слово не было неверным. Мягкий стук в дверь вырвал его из воспоминаний. — Входите, — низким голосом сказал он. Новый помощник, Сяо Чу, приоткрыл дверь: — Президент Чжуан. Он доложил несколько рабочих вопросов, пока Чжуан Сюй слушал, стоя у окна. В конце Сяо Чу упомянул юбилей А Университета: — Школа получила подписанное соглашение о пожертвовании, и финансовый отдел переведёт средства в течение пары дней. Кроме того, школа пригласила вас на церемонию передачи пожертвования 25 числа и на банкет вечером. Сам юбилей 26 числа, с празднованием для всего университета днём и мероприятиями в бизнес-школе, вечером банкет, организованный бизнес-школой. Секретарь прислал мне подробную информацию о других активностях, я распечатал её. Сяо Чу протянул ему распечатку. Чжуан Сюй быстро пробежал глазами расписание: — Пропустим церемонию передачи — сумма недостаточно велика. На банкет могу пойти. Подкорректируй мою встречу после обеда 25 числа. Сяо Чу кивнул, хотя внутренне был не согласен. Личное пожертвование в десять миллионов «недостаточно значимо»? Конечно, некоторые выпускники жертвовали сотни миллионов, но это были опытные предприниматели под шестьдесят. Его начальник только перешагнул тридцать, ему не нужно было ставить планку так высоко. — Тогда остаёмся на ночь в Нанкине? — Да, ты поедешь со мной. — Отлично! — Сяо Чу сиял от радости. Будучи недавним выпускником А Университета, сопроводить начальника на юбилей было шансом, который нельзя было упустить. В каком-то смысле, попасть на работу в этот известный фонд сразу после выпуска, как вернуться домой с триумфом. Сяо Чу с радостью покинул офис, оставив просторную комнату на короткое время в тишине. Чжуан Сюй ещё немного постоял у окна, затем вернулся на своё место. Перед ним мерцали экраны с данными, скрывающими тайны богатства, а за спиной простирался ослепительный и дорогой горизонт Хуанпу. Его партнёр и инвестор однажды пошутил, когда он въехал в этот офис: — Чжуан Сюй, отныне у тебя есть кусочек Хуанпу. Чжуан Сюй лишь улыбнулся. На самом деле, стоя перед этим окном от пола до потолка, он часто ощущал себя на краю пропасти, где один неверный шаг, и падение неизбежно. Это мышление отражалось в его инвестиционном стиле: всегда осторожный, терпеливый, выжидающий идеальный момент для решительного удара. Телефон, отложенный в сторону, вибрировал сообщениями WeChat. После ответа на одно письмо Чжуан Сюй поднял его и открыл приложение. Групповой чат Бизнес-школы А Университета показывал сотни непрочитанных сообщений. Обычно тихая группа стала необычайно оживлённой с приближением юбилея, а сегодня ажиотаж достиг апогея. Причиной волнения стал пост однокурсника, который остался работать преподавателем, пересылавшего два объявления с сайта университета, опубликованных часом ранее. Одно касалось пожертвования «Гуанъюй» для А Университета, другое — его фонда. После публикации новостей однокурсник отметил двух человек с лёгкой официальностью: «@Nie Xiguang @Zhuang Xu, наличие вас обоих — гордость нашего курса бизнес-школы». Чжуан Сюй получил приглашение на столетний юбилей А Университета больше месяца назад. С тех пор он оставался равнодушным, ни один человек не приходил ему на ум. До этого момента, пока его не отметили в сообщении. Отмеченное сообщение давно затонуло в потоке ответов. Чжуан Сюй наблюдал за активным чатом, не прокручивая его вверх, поэтому не знал, ответил ли другой отмеченный выпускник. Но из вежливости решил ответить учтиво. Он открыл окно ввода текста, но прежде чем успел написать «Вы мне льстите», в чате появились два новых сообщения. Выпускник, которого отметили вместе с ним, сначала прислал забавный стикер, а затем вежливо ответил: — Только что вышла с совещания. Вы все слишком добры — я просто делаю своё дело. Если бы слова могли отражать присутствие, разве это не была встреча старых знакомых? Она казалась такой же тихой в выпускной группе, как и он. По крайней мере, это был первый раз, когда он обратил на неё внимание. После повсеместного распространения WeChat одногрупники создавали всевозможные групповые чаты, но все молча соглашались не добавлять их в один, за исключением публичных групп выпускников, вроде чата бизнес-школы А Университета. И в реальности после Сучжоу он больше никогда с ней не встречался. Даже на свадьбах однокурсников. То ли у него были другие дела, то ли она уезжала по работе. Казалось, судьба резко оборвала все связи между ними, не оставив даже малейшей случайности. Чжуан Сюй долго держал телефон в руках, прежде чем, наконец, отправить ответ. Снаружи наступила ночь. Он снова отключил звук в чате выпускников, внезапно потеряв желание работать. На телефоне оставалось больше десятка непрочитанных сообщений. Он встал, схватил куртку с дивана и вышел, просматривая их. Алекс написал ему в полдень, что Шон, бывший коллега из Банка А, вернулся в страну. Он устраивает приветственный ужин с другими друзьями и спросил, хочет ли Чжуан Сюй присоединиться. Чжуан Сюй просто ответил: — Где?
